Максимов краем глаза заметил, как вытянулось лицо Карины. Юко осталась бесстрастной, только с лица схлынул румянец.

— Все так серьезно? — спросил Леон, косясь на чемодан с фотоаппаратурой.

— Тебе лучше знать, — с нескрываемой иронией ответил Максимов. — Кто-то тебя заказал. — Максимов обратился к Юко. — Леон некоторое время назад работал в этих краях. Очевидно, кому-то наступил на мозоль. С журналистами такое случается. Как ни крути, самая опасная профессия.

— Если все дело во мне… — начал Леон. Максимов вскинул руку, останавливая его.

— Если хочешь играть в благородство, возьми лист бумаги и нарисуй карту. Это впечатлит меня больше, чем вид твоей отрезанной башки.

Карина фыркнула, прикрывшись веером. Юко вскинула недоуменный взгляд на Максимова.

— Проблемы среди партнеров по бизнесу, — пояснил он для японки. — Не обращай внимания. — Встал. — Итак, если решение принято единогласно, даю пять минут на сборы. Машина уже ждет у гостиницы. Форма одежды — походная.

Леон поднял свой чемодан, вышел первым.

Карина прошла в спальню.

Максимов подал руку Юко, помогая встать с кресла.

— Леон не просто журналист? — прошептала японка, заглядывая в глаза Максимову.

— Как ты заметила, я умею хранить чужие тайны.

— Я с первого взгляда поняла, на тебя можно положиться.

Он непроизвольно отстранился, слишком уж близко она оказалась, едва не касаясь его грудью.

— Макс! Я успею принять душ? — раздалось из спальни.

— Это входит в отпущенные пять минут, — ответил Максимов, уступая дорогу Юко.

Когда японка вышла, Максимов плюхнулся в кресло. Закрыл глаза.

— Слушай, тебя еще не достал этот языковый барьер? Лично у меня уже тихо едет крыша. С английского на французский, с французского на русский… Хорошо, что на японском болтать не надо.

— У тебя есть встречные предложения? — Максимов устало посмотрел на вошедшую в комнату Карину, завернувшуюся в полотенце.

— Есть.

Карина разжала пальцы, и полотенце соскользнуло на пол.

— Осталось четыре минуты, — напомнил Максимов.

— Хочешь сказать, не успеем?

— Хочу сказать, что через две минуты я тебя вытащу из-под душа. Успеешь смыть с себя мыло, твое счастье. Нет — побежишь так.

Карина подхватила полотенце, забросила на плечо, демонстративно медленно прошла в ванную.

Максимов проводил взглядом черную ящерку, извивающуюся на ее копчике, тихо застонал и закинул голову.

«Господи, дай мне терпения. Тонны две. На пару дней хватит», — взмолился он.

Вскочил на ноги, до хруста потянулся.

В спальне достал из баула свернутый рюкзак. Встряхнул.

Все накладные карманы были раскрыты, люди Али-Большого сработали грубо, но содержимое осталось на своих местах. Максимов проверил: спички, коробка армейской индивидуальной аптечки, две упаковки бинтов и флакон йода, раскладной нож и фонарик были на. месте. Ничего нового, например, десятка патронов или куска героина, не обнаружил.

Быстро переоделся в полевую армейскую форму. Осталось только зайти к Леону и загрузить в рюкзак свою долю поклажи.

За стеной в номере Леона что-то глухо стукнуло так, что картина местного Рериха задрожала и съехала набок.

«Твою… Началось!» — прошептал Максимов.

Пулей вылетел из спальни. Выскочил на балкон, не раздумывая, перемахнул через перила. Обогнул бетонный барьер и беззвучно перепрыгнул на балкон Леона.