– Не волнуйтесь, Артем Генрихович, – заверил главу партии начальник охраны. – Никто ничего не узнает.

– Когда вас спросят, скажете, что видели, как Золотарев вечером вышел из офиса и сел в такси. Так как он часто добирался до дома таким образом, это не вы зовет подозрений.

– Понятно, – кивнул Пискарев.

Филиппов встал.

– Тогда за дело, – сказал он.

Председатель налил себе еще виски, однако, поднеся бокал к губам, почувствовал внезапную тошноту.

– Слава, Саша, тащите его к служебному выходу, а я подгоню машину, – дал указание охранникам Пискарев4 .

– Перед тем как выносить во двор, проверьте, чтобы там никого не было, – сказал Филиппов, выходя из кабинета.

Партийный босс быстрыми шагами направился в сторону туалета. Когда через десять минут он вернулся обратно, труп помощника уже был удален из помещения. Гулкую тишину, установившуюся в комнате, лишь изредка нарушали отдаленнее гудки машин.

Филиппов вышел на балкон. Перед председателем лежал ночной заснеженный город. Обводный канал был скован почерневшим льдом. Глава партии не увидел ни одного прохожего. Лишь редкие машины время от времени проносились вдоль холодной трещины канала.

Только сейчас Филиппов начал осознавать случившееся. Председатель проработал с Золотаревым больше восьми лет. Их связывала не только работа, они часто проводили вместе свободное время, ходили в бани и рестораны, ездили на пикники. Филиппов и Золотарев научились понимать друг друга с полуслова. Председатель знал, что ему будет невыносимо трудно работать, не ощущая надежного плеча и не слыша умного совета старого партнера.

Но больше всего Филиппова угнетало то, что он своими руками убил курицу, несущую золотые яйца. Положа руку на сердце, председатель понимал, что доля, получаемая Золотаревым, действительно была невелика. Может быть, помощник потребовал слишком много, но с ним можно было поторговаться, прибавить ему пять, семь или, на худой конец, восемь процентов…

Филиппов вздохнул. Дело было сделано. Оставалось теперь уповать, что никто не узнает правды.

Свежий воздух отрезвляюще подействовал на председателя. Он почувствовал, что начинает замерзать. Поежившись, он вернулся в кабинет и закрыл дверь на балкон.

Филиппов посмотрел на бутылку и налил себе остатки виски. С бокалом в руке председатель подошел к стенному зеркалу. В нем глава партии увидел уставшего человека с помятым лицом и потухшим взглядом.

– Надо взбодриться, – сказал сам себе Филиппов.

Председатель выпил виски. В глазах его просветлело. Завтра предстоял трудный день, нужно было выглядеть так, чтобы никто ничего не заподозрил.

Филиппов внимательно осмотрел кабинет. В помещении не было ни пятен крови, ни других следов произошедшей трагедии. Единственной уликой, которую следовало уничтожить, оставался пистолет. Председатель подошел к столу и открыл ящик. В следующий миг холодный пот выступил на лбу партийного босса. Ящик, в который он полчаса назад положил орудие убийства, был пуст.

10

Утром на дежурный пульт Двенадцатого отделения милиции поступил вызов. В одном из дворов Малого проспекта Васильевского острова был обнаружен труп мужчины. На место происшествия выехали Ларин, Дукалис и Волков.

Труп с огнестрельным ранением в груди лежал среди кустов в сквере проходного двора. Осмотрев убитого, оперативники обнаружили при нем паспорт на имя Игоря Евгеньевича Золотарева, проживавшего, судя по прописке, в соседнем доме. В бумажнике Золотарева имелись визитки, из которых следовало, что он являлся вице-председателем Партии Справедливости и Процветания. Милиционеры знали о существовании такой партии, ее эксцентричный председатель Артем Филиппов постоянно появлялся на экранах телевизоров.