Гулял часа два, пока не прошел мимо какого-то административного здания, где через стеклянные двери увидел зеленоватые цифры висящего на стене электронного хронометра. Двадцать три десять. Можно и вернуться. Джигиты наверняка угомонились.

Постоял, подышал. Понял, что трезвею.

Потом горький ветер донес до меня короткую автоматную очередь. Через несколько секунд — еще одну. Потом одиночный. Контрольный, что ли? Стреляли далеко, не менее чем в двух километрах от меня, а может, еще дальше. Место действия — плоская степь, где массы воздуха свободно передвигают любые звуки на любые расстояния.

Видать, порешили кого-то под покровом темноты, понял я. Не поделили финансовые потоки. Поспорили за очередь у конвейера, где каждые две минуты выпрыгивает в пространство новенькое авто с сиденьями в целлофане.

Конечно, пальба меня не удивила и не напугала, я ведь прибыл из Москвы, где семь месяцев назад, в октябре девяносто третьего года, вовсю разъезжали танки, а тела убитых защитников Белого Дома, по слухам, вывозили по воде баржами. Там, в столице, спорили о политике, здесь — о деньгах, но лично я никогда не отделял одно от другого.

Повеселевший, я зашагал бодрее, чувствуя, что живу как надо. Черные улицы, фальшивый паспорт, запах полыни, где-то стреляют из машинганов — именно так и следует жить. И приехал я сюда, конечно, не за деньгами. Хотя и за деньгами, конечно, тоже. Но во вторую очередь. В первую очередь — за страстями. Жить надо страстями, и ничем больше.

…Действительно, новый сосед спал. Безбожно храпел, выставив острый кадык. Иногда стонал и оглушительно почесывался. Я добыл давеча купленный батон хлеба, заварил чаю и пожрал. Включил телевизор, убавил громкость, поймал местный кабельный канал и посмотрел, в безобразном качестве, недолгий фрагмент забугорного фильма с мордобоем и воплями «фак ю». Выключил. Кино не умеет передать особую ауру, атмосферный нерв, запахи, тактильные ощущения. К черту кино, вокруг — интереснее.

Постучали в дверь. Мгновенный взрыв паники. Что, уже? Пришли? Забирать? Мошенники пугливы. Вот, кажется, успокоился, расслабился, на минуту забыл, что на самом деле ты никакой не Сергей, а Андрей — а тут полночный стук, незваные гости, и непонятно, что делать. То ли прыгать из окна, то ли швырять в унитаз улики.

Выдержал паузу, унял сердцебиение — и побрел, шаркая, открывать.

На пороге стояла девчонка, тонкая, приятная, хорошо пахнущая, стриженная под мальчика, с гладкими, несвободными от младенческого жирка щеками.

— Можно войти?

Я молча сделал приглашающий жест. Очевидно, ночная бабочка. Специальный гостиничный сервис.

— Чаю выпьете?

— Нет, — сказала она тихо. — Я просто посижу у вас тут. Минут десять. Можно?

— Конечно.

— Вы — как все, да?

— В смысле? Что значит «как все»?

— За машинами приехали?

— Да.

— Сюда все приезжают за машинами. Можно, я закурю?

— Можно.

— Я не проститутка.

— А мне все равно.

Я на нее не смотрел. Хотел спать. Гостиничный секс на серых простынях меня не интересовал.

— Послушайте, — после паузы спросила гостья, — а вам тут, в этом городе, не страшно?

— Почему мне должно быть страшно? Нормальный город. Современный. Чистый. И потом, мне редко бывает страшно.