Что такое культ личности, я, к сожалению, знаю не понаслышке. Не хотелось бы говорить о себе, но уж как на духу — в нашей семье тоже были и расстрелянные, были и исключённые из партии. После XX съезда партии все они реабилитированы как граждане и коммунисты. И мы-то знаем, как много героического сделал наш народ вопреки культу личности и застойным явлениям, и я полностью и целиком поддерживаю в этом аспекте выступления товарищей Бондарева и Олейника.

Товарищи, разве можно согласиться с тем, что под флагом восстановления исторической правды зачастую идёт её полное искажение? Разве можно согласиться с тем, что советские люди — это в наших-то печатных изданиях! — представлены как рабы (я почти цитирую), которых якобы кормили только ложью и демагогией и подвергали жесточайшей эксплуатации?

Вот тут бы и сказать, кто стоит за такими публикациями. Ведь не были они случайными. Но не сказал.

Наша пресса проделала большую работу по перестройке. Но вместе с тем — говорю это с большой горечью — отдельные, подчёркиваю, отдельные редакторы газет уважительное отношение и доверие к ним со стороны ЦК и Генерального секретаря ЦК поняли, видимо, как возможность проявлять своеволие, уйти из-под партийного контроля, использовать газеты для сведения личных счетов. Групповщина оказывает поддержку недостойным людям. Это ведь им принадлежит мысль о нарастании сопротивления перестройке, призывы выискивать врагов перестройки, составлять их списки. Очень часто с этой целью подбираются письма читателей совершенно тенденциозные. Надо полагать, что ЦК и редакционные коллегии газет и журналов сделают надлежащие выводы из совершенно правильных, принципиальных выступлений делегатов на этот счёт.

Что и говорить? За три месяца после появления статьи Нины Андреевой, о которой одобрительно отозвался сам Лигачёв, к моменту начала конференции было опубликовано около сорока откликов. Разве он не видел, что один Гавриил Попов дважды успел лягнуть принципы социализма в газетах «Советская культура» и «Московские новости», определяя Андрееву в число противников перестройки? Разве не подхватили это обвинение в качестве знамени группа писателей публикацией письма в «Правде», «Литературная газета», «Аргументы и факты», «Новое время» и другие. Неужели не известно было, что за ними стоял Александр Яковлев, который и начал кампанию апрельской статьёй в «Правде»? О нашумевшей пьесе Шатрова «Дальше… Дальше…Дальше!», исказившей до неузнаваемости исторические события, и то написали за это время в четыре раза меньше. Только о Сталине продолжался вал очернительских публикаций, превзошедших тематику письма Андреевой в несколько раз.

Как далеко было до объективности многим авторам. Об этом нужно было открыто говорить на конференции. Но…

В годы застоя я жил и работал в Сибири — краю суровом, но поистине чудесном. Меня нередко спрашивают, что же я делал в то время. С гордостью отвечаю: строил социализм. И таких было миллионы. Было бы предательством, если бы я не сказал о тех, с кем связал свою судьбу, делил радости и горести.

Многие из них уже ушли из жизни. Не всё сразу получалось. Приходилось доделывать и переделывать, но трудились без оглядки, может быть, потому, что знали: дальше Сибири не пошлют. Трудились, чтобы людям жилось лучше, чтобы государству дать больше и интересы области отстоять.

Не хотелось бы говорить, но вы поймёте, почему это скажу. Уже более

10 лет, как область, в которой я работал с товарищами, участвующими в конференции, снабжается продуктами питания целиком и полностью за счёт собственного производства, причём по хорошему рациону, а ты, Борис Николаевич, работал 9 лет секретарём обкома и прочно посадил область на талоны.