На 70-м листе 4-го тома следственного дела по их обвинению зафиксированы следующие слова начальника связи ЗапОВО генерала Андрея Терентьевича Григорьева: «И после телеграммы начальника Генерального штаба от 18 июня войска округа не были приведены в боевую готовность».

Телеграмма, значит, была — в этом смысле особое значение имеет бывшая должность Григорьева: начальник связи ЗапОВО, т. е. телеграмма прошла через его руки! И на суде Григорьев подтвердил это следующими словами «Все это верно».

Выбить силой такие призбания невозможно — документ есть, документ, и это мгновенно тогда проверялось!

Но следы остались не толька там. В изданной в 1965 г. «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 — 1945» на стр. 135 шестого тома содержится упоминание об этом же факте — то есть предупреждение было! Более того, в мемуарах отдельных, явно не потерявших честь и совесть генералов и маршалов есть достаточно прозрачные намеки на эту телеграмму. Упоминавшийся выше генерал Червов, в частности, указывает в своей книге «Провокации против России», что «на самом деле многие соединения и части приграничных военных округов и флотов по приказу командующих (с разрешения Генштаба) в боевую готовность были приведены 18 — 20 июня, что подтверждают И. Баграмян (маршал, перед войной служил в КОВО.— А. М.), П. Полубояров (перед войной начальник бронетанковых сил Прибалтийского округа — А. М.), П. Пуркаев (генерал, перед войной служил в КОВО. — А. М.), А. Головко (адмирал.— А. М.), другие высокие военные руководители войск военных округов и флотов, а также рассекреченные документы (некоторые из них ниже приводятся. — А. М.)»!!!  Таким образом, очевидно, что Предупреждение было! За четыре дня!

Каким же образом этому наиважнейшему факту, в корне переворачивающему все не столько сложившиеся, сколько откровенно насильственно вдолбленные в массовое сознание за последние полвека представления о деятельности Сталина и Генштаба непосредственно в канун агрессии, удалось столь «неприметно ловко» на целые десятилетия напрочь выскользнуть из поля зрения не только многочисленных исследователей, во даже самого Жукова?! Ведь в его мемуарах — нн звука об этой директивной телеграмме! Впрочем, как видите, современный уровень знаний позволяет обойтись и без риторики. Куда важней, что, слава богу, этот факт вообще не канул в Лету бесследно!

Более того, в сущности-то предупреждение началось еще 16 июня, хотя по очень уместному в данном случае счету подлинный отсчет предупреждениям следует вести от упоминавшегося выступления Сталина на расширенном заседании Политбюро 24 мая 1941 г. — ведь Жуков там присутствовал и знал об этом!

Именно в тот день, 16 июня, пограничные отряды в западных округах получили письменное указание о том, что с возникновением военных действий они должны перейти в подчинение полевого командования Красной Армии.

Не надо быть специалистом в сфере военного управления, чтобы уразуметь совершенно простую и очевидную истину: подобный приказ мог быть отдан только на основе прямой договоренности между командованием погранвойск СССР и руководством Наркомата обороны и Генштаба, и только при наличии прямой санкции Сталина! Погранвойска подчинялись Берии, и просто так он их никогда бы не отдал, не будь на то прямого указания Сталина!

Тем более не надо быть военным стратегом, чтобы уразуметь ту элементарную истину, что погранвойска могут перейти в подчинение полевого армейского командования только в одном-единственном случае — в оборонительных боях и сражениях! Такова природа погранвойск — природа защитников рубежей Отечества.

Но главное, конечно же, в том, что в промежутке с 12 па 18 июня высшее руководство СССР не занималось тем, что советовало Жукову и Тимошенко почитывать газетки, а действительно принимало реальные решения о переводе войск в состояние боевой готовности.