– Хиромантию знаешь?

– Делать мне больше нечего. А что?

– Это линия жизни, – сказала Нина, пропитывая ватный диск зеленкой и прикладывая его к ссадине. – Полукруглая. Видишь?

– Ну да, вижу. И что?

– А это холм Венеры. Между линией жизни и большим пальцем.

– А можно как-нибудь более понятно выражаться?

– Знаешь, на многих схемах с иностранных сайтов эта часть ладони подписана просто словом «love». Знаешь, как переводится?

– Понятия не имею.

– Вот поэтому ты ни с кем и не встречаешься.

– Стерва, – протянула я.

Нинка показала язык и закрыла пузырек зеленки.

Моя ладонь была теперь зеленой почти на треть.

– Зато теперь, может, узнаешь.

– Конечно, ты же познакомишь меня с Игорем.

– Познакомлю, – улыбнулась Нинка. – Только ты ладонь себе завтра пластырем заклей, а то испугается еще.

– Не волнуйся, заклею.

– У тебя сильная ссадина, заживать долго будет, наверное.

– Да, блин, – вздохнула я. – След останется. У меня от любой царапины следы остаются. По три месяца держатся.

– Да-да, – многозначительно качала головой Нина. – Линии на ладони могут поменяться.

– Фигня какая. А это плохо?

– Да кто ж его знает. Заживет, увидим.

– Больше никаких велосипедов.

– Договорились.

Из окна кухни был виден школьный двор, гаражи и машины. По школьному стадиону гуляла пара, а вокруг них бегали собаки. Непонятно какой породы. С восьмого этажа плохо видно.

Я вышла из подъезда Нинкиного дома, когда уже начинало темнеть. Вышла на улицу Королева. Верхушка Останкинской башни уже светилась желто-оранжевым светом. Я перешла на другую сторону и села на остановке трамвая.

За мной на двойном сиденье ехали девушки. Одна шумно жевала жвачку. Пахло мятой. Хотелось двинуть ей в челюсть или хотя бы заткнуть уши, но плеер отключился еще по дороге сюда, так что приходилось терпеть и подслушивать.

– …а это вообще нормально?

– Ничего, переболеет.

– Думаешь? Мне не очень нравится эта компания. Ей надо парня хорошего найти.

– Подруги и так уже достали ее, на мозги вечно капают, что парня найти надо.

– Это все потому, что она до сих пор страдает по Липину. Надо познакомить ее с кем-нибудь. И Наташку тоже.

«Это точно», – подумала я, вылезая из трамвая на своей остановке.

Большим пальцем шевелить было трудно. Болел холм Венеры – между ним и линией жизни. Похоже, что заживать будет долго. Вкрапления запекшейся крови на зеленой ладони намекали на это.

Перед сном сижу «Вконтакте» с мобильного телефона. Сначала отвечаю на сообщения, потом читаю новости, лайкаю самые смешные посты сообщества «Веселый социопат» и «Корпорация зла», читаю свой гороскоп на каждый день. Если прогноз хороший – лайкаю и кидаю себе на стену, а если нет – просто не обращаю внимания.

У меня в закладках всего пять человек.

Фотограф Катя, модель Саша, писатель Маша.

Есть несуществующий парень Дмитрий – этот аккаунт я завела для папы, чтобы ему было удобнее искать интересные политические видеоролики. Здесь ведь можно найти все, что угодно. «Вконтакте» – та еще помойка. Также с этого аккаунта сидят мама и бабушка, но они смотрят русские сериалы, если по какой-то причине не успели посмотреть их вечером.