Продвижение големов замедлилось, зато вновь усилился магический натиск. Сразу двое из оставшихся адептов упали замертво, истощенные, а еще один превратился в статую, настигнутый смертоносной волной вражеской магии. У самого Дибора Сорна пошла кровь из носа и ушей. Сил оставалось на несколько минут, не больше, но за это время оставшиеся двадцать лучников, пара адептов и Крогерд должны были пройти через коридор.

Тангатай, понимая, что от его старшего адепта сейчас зависит все, заслонил его собой и обнажил меч. И в этот момент рядом с ним материализовался человек в золотистой маске, которого на этом последнем этапе все как-то потеряли из виду. Клинок агента Сил стабильности прянул вперед, к груди Крогерда, в смертельном выпаде, однако рефлексы опытного воина не подвели Тангатая, и удар он ухитрился парировать, равно как и следующий. Неудача раззадорила золотомасочника, ибо полководец был последним заслоном между ним и держащим коридор адептом. Так как за время боя слуга Первосозданного основательно растратил свою магическую энергию, полагаться ему приходилось лишь на свой клинок. Раздражение и нетерпение сыграли с ним злую шутку, и следующие два удара получились слишком бесхитростными, вследствие чего Крогерд не только легко их парировал, но и сумел контратаковать. Его меч прочертил кровавую борозду на левом предплечье в последний миг уклонившегося противника.

Однако эта рана только разозлила слугу Первосозданного, и он удвоил темп атак. Для Тангатая настал тяжелый момент: он защищался из последних сил и в какое-то мгновение был вынужден сделать пару шагов назад, чтобы избежать ранения. Подвернувшийся под ногу камень заставил его оступиться и покачнуться, в результате чего следующий выпад золотомасочника неминуемо прикончил бы его, если бы последний из лучников, улучив момент, не подхватил своего полководца и не прыгнул вместе с ним в пространственный коридор. Выпад агента Сил стабильности пропал втуне, но главное было достигнуто: последний заслон между ним и адептом исчез. Повернувшись к последнему, он изготовился для выверенного смертельного удара, но у того в рукаве еще остался последний козырь – почти истощенный боевой кристалл с «дыханием Нордхейма». Струя обжигающего мороза ударила в золотомасочника, но тот в последний момент успел уйти от магического удара телепортацией.

«Все! – понял Дибор Сорн, когда последние два адепта нырнули в пространственный коридор. – Теперь пора и мне».

Он не успел совсем чуть-чуть: «стена турбулентности» пала за полным истощением энергии. Именно сейчас могло бы пригодиться потраченное «дыхание Нордхейма». Волна боевой магии големов умертвила старшего адепта мгновенно, и коридор тут же погас. Но по ту его сторону, в Неторе, остатки экспедиционного корпуса Тангатая стояли на родной земле – в шоке, но живые. Им предстояло донести до Множества Миров весть о страшной угрозе.

Междумирье. Замок Судьбы

На высокогорном плато завывал ветер. Справа и слева возвышались укрытые снеговыми шапками вершины, а впереди, прямо под ногами, разверзалась бездонная пропасть.

Безликий Синий стоял на самом краю и задумчиво смотрел вниз, где клубилась белесая пелена тумана. У простого человека от этого зрелища наверняка закружилась бы голова, даже знай он, что перед ним всего лишь высококачественная иллюзия одного из тематических залов в покоях магистра ордена Хозяев Судьбы. Впрочем, у простого человека практически не было шансов когда-нибудь здесь оказаться: в эти залы допускались только избранные, особо приближенные к Безликому Синему лица. К их числу, бесспорно, относился тот, кто сейчас стоял позади него, не решаясь нарушить задумчивость магистра, – вампир Ровэн Бланнард.

За долгие годы работы на Безликого он научился главному – терпению.