— Должно быть, мне придется заказывать ланч, дорогой, — промурлыкала Джоан. — Здесь почти не говорят по-английски. Ольян еще не превратился в центр международного туризма.

— Хорошо, — кивнул он, но Джоан видела, что ему не понравился ее покровительственный тон. Эрвин привык сам отдавать распоряжения.

Ничего, как-нибудь переживет. Джоан просмотрела меню и выбрала овощной салат с красным перцем и пряностями и моллюсков в чесночном соусе.

— Ну, что вы на это скажете? — спросила она у своих спутников. Получив утвердительные ответы, Джоан подозвала официантку и заговорила с ней по-португальски.

Несколько лет назад, когда она только приехала сюда, выучить язык было ее первоочередной задачей. Поэтому сейчас ей было приятно восхищение Саманты:

— Дорогая, твоим талантам просто нет предела!

Улыбнувшись, Джоан сняла соломенную шляпу и тряхнула головой. Она видела, каким жадным взглядом Эрвин смотрит на длинные волнистые пряди ее волос, и, обращаясь к Саманте, кокетливо произнесла:

— Полагаю, вам лучше спросить об этом у моего мужа. — И вдруг, поймав довольную ответную улыбку, замерла, охваченная внезапным чувством вины.

Почему она решила, что несчастная женщина должна жить в мире дурацких иллюзий, который они с Эрвином заботливо создавали для нее? Джоан стало стыдно. Она словно увидела в истинном свете то, что раньше представлялось ей просто рискованной затеей. Внезапное открытие обрушилось на нее всей своей тяжестью, заставив сердце тревожно заныть.

Но почти сразу же вслед за этим Джоан пришлось испытать настоящий ужас. Когда Саманта, извинившись, отправилась «попудрить носик», Эрвин взял ее сильными жесткими пальцами за подбородок и сказал:

— Я прекрасно знаю, что ты делаешь и почему ты это делаешь. — Тяжелый взгляд серых глаз остановился на ее губах. — Наш брак — лишь видимость, и, будь уверена, я не собираюсь набрасываться на то, что ты так соблазнительно выставляешь напоказ. Человек способен вынести очень многое, прежде чем окончательно забудет о своих принципах.

И тут же его губы прижались к ее губам, и он с силой раздвинул их языком, проникая внутрь. Джоан попыталась отстраниться, руки ее сжались в кулаки, и она уперлась ими в грудь Эрвина. Но она боролась не столько с ним, сколько со своим внезапно вспыхнувшим желанием… до тех пор пока не ощутила, что прикосновения мужских губ становятся иными — ласкающими, глубоко чувственными.

Невероятно, но Джоан вдруг почудилось, что именно так он целовал ее еще совсем недавно, когда они любили друг друга и она была нужна ему. Джоан перестала сопротивляться, ее кулаки разжались, и она принялась слегка поглаживать плечи мужа, чувствуя, как внутри нее бушует пламя.

Мысли разом покинули ее. Джоан ощущала только свое тело, охваченное одним стремлением: принадлежать Эрвину, отдать ему всю свою любовь и страсть. Ее сознание уже не воспринимало реальность, полностью погрузившись в мир грез…

Это продолжалось до тех пор, пока Эрвин не отстранил ее мягким движением. Но когда он заговорил, голос его звучал по-прежнему бесстрастно:

— Подумай, прежде чем играть со мной в эти игры. Ты можешь дразнить меня, но это палка о двух концах. Так что будь осторожнее, дорогая женушка, иначе в один прекрасный момент угодишь в свою же собственную ловушку.

6

Джоан откинулась на спинку сиденья, предоставив беседе Эрвина с матерью идти своим путем.

Итак, Эрвин объявил ей войну. Вот что означал его поцелуй и холодные, угрожающие слова, которые он произнес потом. Мужчины способны заниматься сексом, не испытывая любви, и, очевидно, Эрвин не был исключением.