– А я думаю, что нужна. Ты ведь хочешь спасти одну потерявшуюся душу, не так ли? Безопасно разорвать одно маленькое заклинание? Вернуть живому трупу все потерянные способности?

Керри погладила рукой рукоять кинжала. Откуда Ойенг знает все это?

– Я справлюсь сама. Полагаю, я уже нашла верный путь.

– О, ты, несомненно, справишься. – Кинжал неясным образом исчез из-под ее пальцев, перекочевав в руку Ойенга. Бог Огня неторопливо установил его острием вниз на свою ладонь – и кинжал тут же начал крутиться вокруг своей оси, сливаясь в сверкающее металлом веретено. – Вопрос не в том, справишься ты или нет. – Он сделал паузу, созерцая вращение кинжала.

– А в чем? – несколько нервно поинтересовалась Керри.

– Во времени, девочка. Всего лишь во времени. Как ты думаешь, сколько тебе его понадобится?

– Какая разница? – огрызнулась она. – Сколько надо, столько и буду этим заниматься.

– Вот тут ты в корне не права. Разница очень даже велика. – Ойенг остановил вращение кинжала, позволив ему плашмя упасть на ладонь. – Видишь ли, тело, которому ты так стремишься вернуть жизнь, сейчас весьма уязвимо. Оно разрушается и разрушается довольно быстро. Так что ситуация более чем критическая.

– Ты лжешь! – Керри стало вдруг очень холодно.

– О девочка! Твои оскорбления совершенно напрасны. Боги никогда не лгут. Мы можем что-то недоговорить, что-то по-другому сформулировать, но лгать… нет, лгать мы не умеем.

Ей очень хотелось бы ему не поверить, но Ралернан ведь тоже говорил ей, что боги никогда не лгут напрямую. Но если Ойенг не лжет…

– Сколько у меня еще осталось времени? – Голос ее слегка охрип, в горле пересохло.

Ойенг небрежно пожал плечами:

– Осталось? У тебя уже ничего не осталось. По имеющимся у меня сведениям, если не вмешаться в течение ближайших суток, то ты застанешь только весьма неаппетитно выглядящий труп.

Керри стиснула пальцы в кулак.

– Я не понимаю. Он еще совсем недавно вполне нормально выглядел.

– Многие вещи прекрасно маскируются одеждой. Перчатками. Впрочем, отчасти он и сам виноват в своем состоянии. Он опасается, что твои усилия окажутся тщетными. К тому же его возможности сдерживать эмоции управляющего мага почти на нуле. Вот он и пытается решить ситуацию тем способом, что кажется ему наиболее правильным.

– Ты хочешь сказать, он сознательно себя убивает?

– Именно так. Но, конечно, исключительно из лучших побуждений. Разумеется, в той степени, какими могут быть лучшие побуждения у такого существа, как он.

– О чем ты? – недоуменно спросила Керри.

– Ну как же. Он ведь считает себя чудовищем, убийцей. По сути, он не так уж и неправ – на его счету весьма много чужих смертей. А зачем такому исчадию зла продолжать жить?

– Я так не считаю! Он не чудовище!

– Да? Но ты сама его так называла, разве неправда? – вкрадчиво поинтересовался Ойенг.

Керри судорожно сглотнула.

– Но… Это было давно! С тех пор многое поменялось!

– Ну не так уж и давно. Особенно по его счету. Сколько он уже существует на этом свете? Несколько столетий, не так ли? Для него пара десятков лет – как несколько дней для тебя. Вот и подумай, давно ли. А ведь память у вампиров практически идеальная. Не думаю, что он позабыл твои слова.

У Керри закружилась голова. Дышать стало трудно, воздух вокруг стал каким-то вязким.

– Но я действительно так больше не думаю!

– А он об этом знает? – лениво протянул Ойенг.