«Вот и исчезла красивая женщина, — усмехнулся Люсин. — Как нервно курила она у калитки сигареты, пока ее сообщник, потребляющий „Беломор“, пеленал бедного доктора химических наук! Как бы не так! Даже по ухватке ясно, что мужчина. Зажав сигарету между большим и указательным пальцами, видимо пряча огонь, он сделал несколько быстрых коротких затяжек… Жаль. „Пэл-Мэл“ разбухла в воде, хотя один палец — тоже неплохо… Но где все-таки та красотка, что перепачкала ему все спички? И почему я ничегошеньки не вижу? Картина где?»

 Напряжение последних часов отхлынуло, и он ощутил сосущую пустоту. Словно провалился на бегу в бездонную яму. С удивлением понял, что ему стало вдруг нечего делать, что надо набраться долгого терпения и ждать, ждать… Все, или почти все оставленное преступниками прибрано теперь к рукам. Больше он ничего не узнает. Нужно пускаться на поиски, практически не имея за душой ни крохи. С чего начать? С института, в котором работал Ковский? Или лучше все бросить на розыск этой «Явы» с коляской? Дадут ли что-нибудь пальцы? Вычисления вариабельности, в которые он, честно говоря, мало верит?

 Зазвонил городской.

 — Люсин слушает! — Легонькую красную трубочку непроизвольно поднял двумя пальцами: большим и указательным.

 — Здравствуйте, Владимир Константинович. Логинов говорит.

 — А! — обрадовался он стажеру. — Что новенького, Глеб Николаевич?

 — Хочу доложить — закончил опрос. Пустой номер! Соседи ничего не слышали и не видели, но дежурный милиционер обратил внимание на гражданина в мотоциклетном шлеме.

 — Не так плохо, — повеселел Люсин. — Во сколько это было?

 — Точно сказать он не может. Где-то после двенадцати ночи.

 — Превосходно! Гражданин сел в поезд?

 — Он не видел.

 — Внешность запомнил?

 — Говорит, было темно. Платформа плохо освещена.

 — Чем же привлек этот субъект его внимание?

 — Да шлемом этим самым… Выходит, слез с мотоцикла, чтобы сесть на электричку?

 — А если его просто подвезли к станции? — вкрадчиво спросил Люсин.

 — Отчего тогда шлем не оставил? — тут же возразил Глеб.

 «Все правильно. — Люсин задумчиво взъерошил волосы на затылке. — И очень просто: заехал по дороге купить билет. Видимо, большой руки импровизатор! А то бы загодя припас…»

 — Как фамилия милиционера, Глеб Николаевич?

 — Синицын, сержант Синицын Петр Никодимович.

 — Спасибо! Увидимся, — сказал Люсин, записывая фамилию на календаре.

 — Вы где сейчас?

 — В Жаворонках. Из автомата звоню.

 — Тогда не в службу, а в дружбу: загляните к Людмиле Викторовне. Время позволяет?

 — Конечно, Владимир Константинович, что за вопрос?

 — Первым делом вы передадите ей от меня привет. Ласково, вежливо, одним словом, как вы умеете. Попробуйте эдакими намеками успокоить ее. Но ничего определенного! Пусть от вас просто исходит оптимизм. Дайте ей почувствовать, что вы, как и я, конечно, не сомневаетесь в благополучном финале. Вы меня поняли?

 — Так точно, понял.

 — И чудненько… Между делом пройдитесь по комнатам. Особое внимание обратите на туалетный столик хозяйки, если таковой в наличии. Лады? Духи там разные, помада, краска… Еще раз спичками поинтересуйтесь.