Слиш как воплощенное возмездие несется на убийц его сородича! Он полон сил! Однако в куцых мозгах твари не месть, а голод, кстати, сородича он тоже сожрет... после того как полакомится нежным мясцом двуногой мелочи. Огненный шар Боксера тварь ни разу не впечатлил...

Мощный удар в правый бок опрокинул преодолевшую половину расстояния до парочки тварь! Второй удар и поднимавшегося слиша тащит-волочет по земле!

Яйаа и Боксер, но в первую очередь стоящая на ногах Яйаа, вертят головами по сторонам, выискивая причину того, почему они оба еще дышат и видят свет этого мира... Находят...

К месту действия быстро приближается могучий здоровяк — мощный, плечистый как все спецназовцы Боксер по сравнению с ним словно только-только оформившийся из подростка юноша рядом с матерущим мужиком. Это Послушный! На первом питомце Главы нет его обычного доспеха Черной Молнии (находится в ремонте), нет и запасного доспеха, ведь по идее он отправился на охоту, а не в бой, зато есть толстая, подбитая сталью кожаная куртка, чем-то напоминающая доспехи универсалов (и всем их превосходящая, в том числе и ценой), за спиной у него брошенная на землю добыча (две косули и небольшой по местным меркам глухарь), в правой руке не пистоль, а полноценный жезл с боевым заклинанием школы Порядка Воздушная стена, именно заряды жезла отбрасывают слиша и не дают ему встать, в левой руке два легких охотничьих копья, за спиной меч, на поясе разделочный и боевой нож с гардой-дужкой в виде зубастого лезвия-кастета и страшно, по-живодерски изломанным клинком. Послушный неотвратимо приближается и бьет, и бьет, и бьет, и бьет по зверю из жезла! Беспрерывные удары не такого уж и мощного заклинания не наносят слишу особого урона, больше злят его и не дают встать, ну и валяют его по земле и отбрасывают все дальше и дальше от парочки...

На двадцать втором ударе в жезле закончились заряды. Ничуть не расстроившийся Послушный отбрасывает сослуживший службу жезл и, на ходу перебросив в освободившуюся руку одно из копий, продолжает путь — он уже близко к ошарашенному, но быстро приходящему в себя зверю, куда ближе чем превратившиеся из участников в наблюдателей хопешка и раненый спецназовец...

Разумеется слиш бросается на него! На того, кто ближе... и встречает последовательно пущенные навстречу копья! Броски могучего питомца хороши, умелы и просто ЧУДОВИЩНО сильны, только вот легкие охотничьи копья подкачали — их листообразные наконечники не предназначены взламывать столь мощную естественную броню, а древки слишком легковесны, да, на копьях есть бонусы, но не те, что помогут в пробивании брони. И все равно сила и умения Послушного отчасти компенсируют недостатки оружия — древки ломаются при ударе, наконечники орут как хохлушка-клофелинщица под разгадавшим ее коварный план клиентом-армянином, но тем не менее протискиваются сквозь неподатливую шкуру-броню, достигают мяса под ней! 

Достаточно странная на взгляд вскрикнувшей хопешки вещь — прежде чем слиш врезался в здоровяка, тот отбросил в сторону свой так и не покинувший ножен меч и встретил тварь с одним только ножом... странно и непонятно! По земле катится клубок из двух рычащих тел. Да, катится! В отличие от Боксера даже такой огромный слиш не может подмять куда более компактного по сравнению с ним здоровяка под себя... 

хруст...  

рык...   

взмахи ножа...

брызги крови...   

хруст ломаемого металла... 

Яйаа почуяла движение за спиной и мгновенно развернулась готовая встретить новую угрозу ударом копья-меча!

С облегчением вздохнула, натыкаясь взглядом на скользящие меж стволов деревьев фигуры эльфов-стрелков с большими луками в руках. Чуть подальше кусты с шумом проламывает пара спецназовцев, они тоже спешат.

Яйаа поворачивает голову к схватке... непроизвольно вздрагивает всем телом и поплотнее перехватывает древко — вместо исчезнувшего здоровяка со слишем грызется немногим уступающий ему размером черный пес! Этот пес страшен и свиреп, ОЧЕНЬ страшен и ОЧЕНЬ свиреп, и дело тут не только в размере — его пламенеющие багровые глаза совсем не похожи на глаза обычной собаки, его когти и клыки рвут железную шкуру слиша как бумагу рвут стальные, бритвенной остроты  клинки, по его шерсти бегут золотые искры, а еще он гибок, невероятно гибок и лапы использует не как пес, а как совершенно иное существо, что ближе к кошачьей семье.