Живая клетка — чем не чудо? Ничем. Лишь банальная совокупность органелл. Но посмотрите: в ядре клетки различимы ниточки хромосом! Геном, расшифровка генома, попытка создать… сверхчеловека? Клона? Ну, разве что по ходу дела, так сказать. А по-настоящему, это попытка опять-таки наткнуться на что-то расчудесное, волшебное, яркое и цветное, способное раскрасить серость и скукоту реальности.

Творцы от искусства — художники, музыканты, поэты, писатели и иже с ними — лезут туда же, ступают на ту же дорогу, видят те же километровые столбики и прутся, прутся, прутся легионами узников Освенцима к далекому горизонту, постоянно убегающему, упрямому, неподвластному словам и чувствам, но оттого еще более заманчивому. Они рисуют чудеса в своих фантазиях, передают их через картины, мелодии, лирику и книги народу, но прекрасно понимают, что то — всего лишь фантазии. Сие не есть чудо, удивительное в своем абсолюте и абсолютное в своей способности удивлять.

Значит, чудо за горизонтом. Надо только догнать его, этот горизонт, вечно ускользающий…

Человеку свойственно искать приключений. Авантюризм — вот что выделяет настоящего хомо сапиенса от всех прочих «по образу и подобию». Жажда новых эмоциональных потрясений бросала Казанову вниз головой в пучину страсти, жажда новых знаний сделала неплохого человека и «лучшего друга» четвероногих Павлова ужасным вивисектором. Жажда приключений покорила Эверест и дикие джунгли Амазонки, Сахару и Антарктиду. Можно спросить у любого гонщика, в состоянии ли он прожить без своих гонок, и он ответит, что вряд ли. Гонки — воплощение его жизни, её смысл и цель существования. Вырабатываемый адреналин становится наркотиком с зависимостью, стократно превышающей зависимость от героина.

А воплощением жизни Елены был поиск ответа, который она так и не нашла…

Когда самолет с Виктором Семеновым на борту взлетел, Елена вернулась к своему джипу, включила потише музыку и направилась в отель. Уже в отеле, собирая вещи, она случайно увидела цифровую видеокамеру. Ту самую, которую прикрепила себе на плечо, когда пробиралась потайными помещениями под плато Гизы.

Отличная камера, снабженная устройствами съемки в темноте. После ареста заснятые материалы, конечно же, проверили египетские солдаты. А потом вернули хозяйке, ничего не стирая. Ведь там ничего, по сути, и не запечатлелось. Иероглифы — их невозможно разглядеть, слишком темно и неясно…

Покажите своим боссам. Пусть успокоятся: никакой тайны под пирамидами нет…

Девушка взяла камеру, включила. На раскрытом жидкокристаллическом дисплее появилось меню. Елена выбрала просмотр отснятого материала.

Катакомбы. Подземные ходы. Спуск на древнем лифте. Шестигранный Зал, один из Залов Хроник… И никаких тебе мумий марсиан, никаких кораблей, вообще ничего интересного.

Индиана Джонс полез не в тот ход…

Девушка досмотрела видео до момента, когда в Зал ворвались солдаты. Вот ее заставили лечь на пол, вот подошел боец и застегнул на запястьях девушки наручники. Вот она встает из неудобной позы, сначала перевернувшись на спину, а затем подогнув под себя ноги.

Секунду, всего секунду камера снимала высокий потолок Зала…

Девушка вдруг захотела отбросить видеокамеру, словно держала в руках не электронное устройство, а ядовитую змею. Ей показалось, что ожили призраки…

Но Елена не стала кидаться камерой. Она перемотала материал чуть назад, а затем, когда в кадр попал потолок Зала, поставила на паузу. Смутное еще, едва ли осознаваемое чувство поднималось с глубины души.