— Ты лжешь! — с трудом выдохнул Джорди. Но новость задела его даже сильнее, чем побои. — Она не могла выйти за тебя, пока ты не подпишешь этот идиотский контракт, а вряд ли существует мужчина в здравом уме, который согласится.

— Ну, в этом ты не прав, дружище. Я подписал его и в присутствии свидетелей. А потом сжег.

— Нет, ты не мог. Не при свидетелях.

— Должен ли я говорить, что свидетели — мои родственники? — поинтересовался Энтони. Джорди еще все-таки сопротивлялся.

— Ну и что? Она получит все назад, когда я сделаю ее вдовой.

— Кажется, ты не понял? — сказал Энтони, опять сгребая Джорди за шиворот. — Не имеет никакого значения для тебя, шотландец, умру я или нет. Согласно моему новому завещанию, вся моя собственность, включая и наследство моей жены, в случае моей смерти переходит во владение моей семьи. Конечно же, они побеспокоятся, чтобы моя жена ни в чем не нуждалась, но не более того.

Она потеряла все в тот день, когда вышла за меня замуж. И ты тоже.

Единственный глаз Джорди сузился от злости.

— Она возненавидит тебя за то, что ты обманул ее!

— Это моя проблема, правда? — заметил Энтони, поднимаясь. — А твоя проблема — убраться из Лондона сегодня же без дальнейшего ущерба для твоего здоровья. Если ты завтра будешь еще здесь, шотландец, мне придется засадить тебя в тюрьму за небольшое утреннее происшествие в парке.

— У тебя нет доказательств.

— Нет? — усмехнулся Энтони. — Лорд Амхерст видел все от начала до конца и проследил за тобой. И посадить тебя в тюрьму или нет — решать мне.

— Он не принял моего вызова.

— Но ты виделся с ним?

— Я виделся с ним. Больше он не потревожит тебя.

— Ты…

— Я не сделал ничего. Только настоял, чтобы он уехал из Лондона. Наверное, сейчас он уже собирает вещи. И не жди меня к обеду. Я собираюсь в клуб.

Дверь за Энтони закрылась. Никакой радости, хотя больше ей ничего не угрожает со стороны Джорди Кэмерона. Но она, напротив, удручена и подавлена: Энтони был так холоден и безразличен к ней. Откладывать больше нельзя. Нужно принять решение и сделать это сейчас, сегодня, пока он не вернулся. Розлинн бросилась к Нетти.

— Это то, чего ты действительно хотела, девочка? Розлинн замялась. Она наконец рассказала Нетти все: как Энтони соблазнил ее в этом самом доме, об условиях, которые она поставила перед ним, даже о том, как он солгал, что будет верен ей, и о том, как всплыла на следующий день его страшная измена. Закончила она свой рассказ тем, что надумала сделать теперь.

— Я думаю, что это будет большой ошибкой, девочка.

— Почему?

— Насколько я поняла, ему это вряд ли понравится.

— Я буду делить с ним постель, — возразила Розлинн.

— Ты будешь делить с ним постель лишь какое-то время.

— Он согласился подарить мне ребенка!

— Да, это так. Но он не согласился оставить тебя в покое, когда родится ребенок. — Я просто защищаю себя, Нетти, — оправдывалась Розлинн. — Постоянная близость с ним. Я не хочу влюбляться в него.

— Ты уже влюбилась.

— Нет, не влюбилась! — Она вскочила и отвернулась, боясь выдать себя. Ведь и впрямь с ее чувствами творилось что-то неладное. — И не влюблюсь. Я отказываюсь! Пусть он сам решает. Понять не могу, зачем я рассказала тебе все.

Розлинн минут десять сидела и разглядывала свое отражение в зеркале.