– Вы мне противны.

– Сожалею, – в голосе собеседника скользнула печаль. – В свое оправдание могу заметить, что я присягал императорской семье, а вам никто бы не причинил вреда.

– Конечно. – Меня передернуло от воспоминаний о чужих прикосновениях. – Если он со всеми так себя ведет, мир немного бы потерял с его уходом.

– За такие слова можно расстаться с жизнью, – спокойно сообщил мужчина. – Не стоит их повторять в присутствии его высочества.

– Иначе что? Распрощаюсь с собственной жизнью? – Я подалась вперед, с интересом заглядывая в лицо собеседника. Едва ли он был дураком, раз решил молчать о моей беседе с йаринами, да и сомневаться, что выводы этот мрачный тип сделал… Даже я не настолько наивна.

– Полагаю, что обойдется без крайних мер, – поморщился Саер и заметил: – Верховный не даст вас в обиду. Вы чем-то его привлекли. А его величество скоро остынет, особенно если его высочество не сможет долго наслаждаться жизнью без вашего присутствия. Любопытно, что именно вы стали частью условия снятия проклятия. Не желаете объясниться?

Я пожала плечами.

Дело выходило премерзким. Конечно, нельзя исключать вероятность, что условие включало любую провинциальную деву, но надежда корчилась в муках, стоило вспомнить, что искали среди жрецов, не делая различий между обоими полами. Еще и милость Кардалиса, о которой упоминали… Появись необходимость в провинциалке, никто не стал бы выискивать среди служителей культа.

Значит, искать среди жрецов направила именно воля Пресветлого. И после длительных поисков, когда отчаявшееся семейство уже успело перебрать всех столичных и еще неясно каких жрецов, Валиар привозит меня (жреца разве что денежного культа), и его брату мое появление помогает.

Кардалис – не обычный смертный. Он не мог не знать, что большинство триерских культов к религии имеет весьма опосредованное отношение. Но он отправляет последователей по этому следу, поскольку выдавать своих людям противоречит внутренней этике, а выдать необходимо. Следовательно…

Руки непроизвольно сжались в кулаки, а я с упоением представила, как сжимаются пальцы на шее той нехорошей сущности, что так меня подставила. Или тот, кто решил побаловаться проклятиями, уже успел меня похоронить? Ой, как неприятно получилось, что я все еще на этом свете.

Губы сложились в нехорошую усмешку.

Саер, пристально следивший за сменой моего настроения, нахмурился. Он и раньше не выглядел расслабленным, но теперь и вовсе подобрался, как перед прыжком. Тело напряженно замерло, готовое среагировать на малейшее колебание: будь то искажение магического фона или попытка к бе