Очень быстро Кире под одобрительными взглядами своих подруг удалось выудить у новых знакомых дополнительную информацию, которая заставила девушек немного пересмотреть свой взгляд на их сегодняшнюю фортуну.

— Так вы приезжие? — с максимальной выдержкой, которой позавидовал бы любой прославленный дипломат, произнесла Кира.

При этом она прямо-таки лучилась доброжелательностью и приветливостью, словно подцепить в ночном клубе пусть и богатого, но явно случайного кавалера из командированных, который завтра улетает на родину, было величайшим счастьем. Мечтой всей ее жизни!

— Да, мы все трое сибиряки! — не заметив подвоха, жизнерадостно кивнул крепенький, словно гриб-боровик, мужчина. — Провели у вас неделю и вот завтра наконец собираемся домой.

— Так быстро? — «огорчилась» Леся, которая была доброй девочкой и неизменно готовой сделать всем людям приятное, разумеется, если это не шло в ущерб ей самой.

— Достаточно, — ответил второй сибиряк, седой, с благородными чертами лица.

— И как вы тут живете? — произнес его друг, у которого было красное круглое лицо и нос картошкой. — Сплошной дым, смрад и никакой экологии.

Кира моментально ощутила, как кровь прилила к ее щекам. Так случалось с ней каждый раз, когда при ней кто-то оскорблял то, что было ей действительно дорого. Она уже открыла рот, чтобы напомнить нахалам, что и у них в Сибири далеко не все безоблачно. Например, имеется гнус, малярия, захоронения радиоактивных отходов и еще черт знает сколько километров бездорожья, но вовремя спохватилась.

— Зато мы всегда рады гостям нашего города, — приветливо улыбнулась она в ответ, с трудом скрыв за улыбкой звериный оскал.

Ее слова пришлись по сердцу сибирякам, которые были славными ребятами, хотя и не отличались особой душевной чуткостью. Что думали, то и говорили. И от других ожидали того же. Поэтому, услышав, что им тут рады, они несказанно обрадовались, приняв фразу симпатичной Киры за чистую монету. И тут же принялись доказывать, что они этой радости вполне достойны.

Остановились они только после того, как весь стол оказался уставлен закусками и бутылками с элитным спиртным. Мужчины налегали на водку, а подругам купили французское шампанское, которое оказалось, на их вкус, отвратительной кислятиной. Впрочем, после того как девушки его основательно разбавили приличной дозой мартини, оно стало вполне сносным.

Программа на сцене шла своим чередом. И напитков на столе существенно поубавилось. Подруги даже начали чувствовать, что если еще хорошенько выпьют, то эти трое бодрых сибиряков, годящихся им если не в дедушки, то точно в любимые папочки, покажутся им даже привлекательными. Женя первой почувствовала в себе нечто такое и поняла, что пора бить тревогу.

— Девчонки, — обратилась она к порядком наклюкавшимся подругам, — а не пора ли нам пора?

Но Кира с Лесей вовсю глазели на сцену, где в данный момент что-то ярко светилось огнями, сыпали брызгами бенгальские огни и мелькали длинные шелковые шали, полуобнаженные тела танцоров, курился дым и сверкало золото. Женя занервничала. Кира уже сидела на коленях у того самого гриба-боровика, уверяя, что он страшно похож на ее папу, которого у нее, кстати, никогда не было. А Леся вовсю ластилась к седовласому.

Женя расстроилась. Подруги отхватили себе более и менее сносных кавалеров. А на ее долю, что же, остался этот с носом картошкой и красной физиономией? И ради него она сегодня так тщательно наряжалась, красилась и все такое прочее? Ну уж нет! Угрюмость Жени усугублял еще и тот факт, что краснорожий, казалось, сам не понимал, какое счастье ему подвалило в лице Жени. Он просто возмутительным образом игнорировал ее. И казалось, нервничал не меньше ее самой.

— Нам пора! — наконец не выдержал этот тип, обращаясь к двум своим разомлевшим друзьям.