— Хватит! — вдруг вскочил тихий до сей поры Володыевский, да так сильно треснул кулаком по столу, что бутылка с токаем подпрыгнула и оказалась на земле, попадали все бокалы, опрокинулась и ваза с фруктами.

— Слушать вас более не могу! Братья по оружию, называется! На бойку собрались, называется! И это мы одним курсом идем, как того хотел Богуслав Радзивилл? Хватит! Не хочу ничего с вами более обсуждать! Единственное, о чем сейчас думать надо, так это не о том, как бы поссориться, а о том, как мириться! Мы говорим так, будто Ян уже король! Давайте лучше про турок думать. Мы не решили еще первой задачи, а уже ссоримся из-за второй!.. Турки! Вот кто может все наши планы обратить в прах!

— Верно, — согласились остальные…

* * *

Увы, поражение подляшского каштеляна Лужецкого под Четвертиновкой от большого турецко-татарско-русинского войска резко осложнило положение на театре военных действий, усилило угрозу на южной границе. Лужецкий не зря сомневался в исходе боя. Вновь турки и татары с казаками пошли в атаку огромной массой, вновь их не остановил шквал огня картечниц, пушек и мушкетов. Впрочем, на головы солдат Лужецкого также обрушилось немалое число ядер турецких орудий. А пушек у турок оказалось во много раз больше, чем у посполитого войска. Сконцентрированная теперь на левом берегу Днестра турецкая армия имела мощную артиллерию — около 100 орудий разного калибра. Турецкое командование, действуя по своему плану, считало первейшим заданием овладение Каменцем для дальнейшего продвижения вглубь Польской Руси. Однако и султан, и визирь понимали: фортеция в Каменце крепкая, с ней придется повозиться. Особенно пугали турок многочисленные пушки города. Единственное, что успокаивало Кепрюлю, так это донесения шпионов о том, что в городе очень мало специалистов по этим пушкам — всего двое от бывших недавно шестерых…

ГЛАВА 7

Мальгожата

Подолье… Кмитич еще пока не бывал в этой, как он сам полагал, южно-литвинской стране, пусть она официально и входила в состав Польши. По книгам Кмитич знал, что еще в 1362 году великий князь литовский Ольгерд, разгромив в битве при Синих Водах трех татарских ханов, присоединил к Литве Подолье. Литвины на этой новой и пока что необустроенной территории начали возводить свои крепости, селиться сами… Расходы на постройку этих оборонных укреплений, правда, полностью возложили на плечи местных князьков в виде всевозможных налогов. Ну а в 1385 году состоялась Кревская уния, соединившая в одно государство Литву и Польшу. И вот с тех пор поляки начали методично отсуживать себе эти русские земли, пока не завладели всей Русью… Кмитич с любопытством сравнивал эту то покатистую, то местами холмистую, частично покрытую лесами местность, где реки текут в широких долинах, где есть пруды, а иногда и болота, с лесами, реками и долинами.

— Здесь так все особенно! — говорил с восторгом Кмитич Михалу.

— Местность как местность, — пожимал плечами Несвижский князь, — только более гористая. У нас же гор совсем нет.

— Э, братко Михась! — сокрушенно качал головой Кмитич. — Ну не чувствуешь ты природы! Не чувствуешь!..

Рельеф Приднестровья резко отличается не только от литвинского, но и от соседнего побужского. Здесь, в Приднестровье, пересекаемом различными реками, текущими по глубоким и скалистым долинам, впадающими в Днестр, создавалось и впрямь впечатление гористой местности.

Отряд Кмитича петлял и прыгал по холмистым дорогам, и первая половина пути в Заболотово прошла довольно-таки быстро только благодаря веселой болтовне казацкого куренного Вяселки. Этот тучный, но весьма энергичный и разговорчивый пан все время что-то либо кого-то обсуждал, с жаром вовлекая в беседу то Михала, то Кмитича.