— Гастон Молина… Не о нем ли вы говорили тогда в «Ша-Нуар»? — нахмурилась Таша. — Что-то ты темнишь, Виктор.

Это было уже слишком. Терзаясь ревностью и опасаясь града вопросов, Виктор отставил тарелку, схватил шляпу и промямлил, что ему пора. Таша удивленно посмотрела на него.

— Как! Вы даже капусту не доедите? — с издевкой спросил Дольбрез.

В ответ лишь хлопнула дверь.

Виктор отправился в кафе и заказал грог с лимоном, полный решимости выкинуть из головы Таша и мужчин, что так и вьются вокруг нее. Он взял с полки первую попавшуюся газету — это оказался специальный выпуск «Пасс-парту».

На первой полосе напечатали продолжение статьи об убийстве певицы Жерфлер, где в подробностях описывалось место преступления. Рядом с телом несчастной певицы нашли красную туфельку и два загадочных послания, которые, по всей видимости, должны навести полицию на след.

Виктор так увлекся этой новой загадкой, что тут же забыл про испорченный обед и решил немедленно отправиться на улицу Гранж-Бательер.

Бросив взгляд на бюст Эмиля де Жирардена на углу улиц Монмартр и Круассан, Виктор остановился. Тротуар загромождали кипы свежеотпечатанных газет, завернутые в плотную желтую бумагу, на которой большими буквами значилось их название. Сюда же привозили в разбитых двухколесных тележках и сваливали нераспроданные тиражи.

Виктор вошел в здание с табличкой «Пасс-парту». Он стремительно миновал наборный цех и вошел в редакцию.

— Мы опаздываем, — ворчал верстальщик.

На полу валялись газеты, обреченные пойти под нож. Разносчики телеграмм бегали с этажа на этаж. В штате «Пасс-парту» числилось двадцать человек, но лишь пятеро из них были журналистами.

Виктор попросил секретаршу, женщину с кроличьим лицом, познакомить его с репортером, подписывающим свои статьи псевдонимом Вирус, и она проводила его в кабинет директора. При одном взгляде на безукоризненно сидящий английский костюм, лакированные ботинки и виртуозно повязанный галстук Антонена Клюзеля становилось понятно, почему его прозвали «наш Брюммель». Он диктовал пухленькой блондинке-стенографистке очередную статью.

— Друг мой! Вот так сюрприз! — воскликнул он, вскакивая навстречу Виктору. — Оставьте нас, Евлания.

— Так это вы скрываетесь под псевдонимом Вирус?

— Увы, все приходится делать самому! Не то чтобы Гувье и остальные плохо писали, но я заметил, что читателям очень полюбились ироничные статьи на основе материалов, которые поставляет инспектор Лекашер. Сигару?

— Нет, спасибо, я лучше пойду куплю газету, почитаю ваш материал. А что вы имели в виду, упомянув про Лекашера? Вам сообщили подробности убийства Ноэми Жерфлер?

Клюзель широко улыбнулся. Он наполнил две рюмки коньяком и одну из них протянул Виктору.

— Решили начать новое расследование, а? Я отлично помню вашу маленькую слабость. Садитесь в мое кресло, оно очень удобное, — сказал он, сдвигая в сторону телефон и бумаги и пристраиваясь на краешке стола. — Это дело получило большой резонанс! С восемьдесят шестого по восемьдесят девятый Жерфлер блистала на сцене лондонских театров, а по возвращении на родину каждый вечер собирала полный зал в «Эльдорадо». Такая потеря!

— А почему бы вам не опубликовать содержание записок, найденных рядом с телом?

— Я вижу вас насквозь, друг мой! Вы пытаетесь ловить рыбку в мутной воде. Но здесь вам ничего не светит. «Молчание — золото» — вот мой девиз. Информацию следует выдавать маленькими порциями, а иначе читателю станет скучно. Два волшебных слова заставляют его изо дня в день покупать нашу газету: «Продолжение следует…».