— Привет, сладость моя, — прошептал он, пытаясь совместить образ невинно спавшей Кло с этой разгневанной фурией. Он бросил взгляд на часы. Это было всего час назад. Он ощущал еще ее запах в постели — запах его женщины.

Майкл протянул к ней руку, потому что опять хотел ее, но это явно не входило в ее намерения. Тогда он лениво откинулся назад, любуясь, как всегда, упрямо поднятым подбородком и горящими синими глазами.

— Не смотри на меня так! — крикнула она, запуская в него подушкой. — Я легко тебе досталась, да? Растаяла при виде этой новой кровати, цветов и одеяла твоей матери. Поддалась на твои сладкие поцелуи и совсем потеряла голову, а ты все это время…

Майкл лежал неподвижно, пытаясь сообразить, что произошло с этой нежной, умирающей в его объятиях женщиной, которая сейчас готова была снять с него скальп. Потом ему все-таки пришлось приподняться, чтобы выхватить у нее из рук вторую подушку.

— Это что, так меня будут теперь будить каждую ночь?

— Каждую ночь?! — повторила она таким тоном, что Майкл понял: лучше не заострять на этом внимания. Ладно, он может подождать. Он привык ждать ее все эти годы.

Кло выпрямилась и, расставив ноги, уперлась кулаками в бока, так что майка на груди натянулась.

— Ты сделал эту кровать своими руками, не так ли? Я знаю, что это значит! Мужчины Бирклоу делают кровати своими руками для женщин, на которых хотят жениться. Но ты напрасно трудился, Майкл Бирклоу, и никакие романтические легенды на меня больше не подействуют!

— Я не собирался на тебя давить, — сказал он, убирая под голову подушку и наблюдая за ней. Простыня предательски поднялась на его бедрах, выдавая возбуждение.

Кло все-таки запустила в него еще одной подушкой, но он отбил ее.

— Полегче, Кло! Сама видишь, в каком я… деликатном состоянии.

— В деликатном? Ты?! Я решила поработать на компьютере и нашла те фотографии! Они были у тебя, и ты ни слова мне не сказал! Они все подписаны и исследованы. Как ты мог? Мы с тобой были так близки… так ужасно близки, а ты скрывал от меня такое!

Майкл как зачарованный следил за той борьбой, которую вела с собой Кло, сдерживая свой темперамент. В конце концов, она выхватила цветы из вазы и швырнула их ему в лицо. Затем повернулась и вышла из спальни, оставив Майкла с прилипшими лепестками на лице.

Натянув джинсы, Майкл отправился за ней и нашел Кло на кухне. Она резала французский батон и плакала. Он подкрался и накинул ей на плечи полотенце, но она отшвырнула его и, вытирая слезы, поставила на плиту кастрюлю с супом.

— Не пытайся помириться со мной. Садись есть. Ты пришел за мной сегодня, когда я была такой усталой, принес меня сюда на руках, как свою невесту… Майкл, в твоей семье есть традиции, и в один прекрасный день ты захочешь… сохранить себя для женщины, которая… — она сбилась. — В общем, ты очень скоро убедишься, что я — не та женщина, которая тебе нужна. Но сейчас это неважно. Я открылась тебе, позволила тебе подойти так близко… — Кло заплакала. — И все это время у тебя были эти ужасные фотографии! Как ты мог?!

Майкл отобрал у нее нож, которым она терзала батон, и убрал его подальше. Затем прислонился к стойке, скрестив руки на груди.

— Я бы хотел, чтобы мы вернулись в постель… — осторожно начал он, помня о том, как она может отреагировать. Но ему хотелось высказать свои мечты в кровати, которую он сделал для нее.

— О чем ты говоришь?! — вскинулась Кло.