– Что же послужило тому причиной?

– Я не могу более исполнять свои обязанности в поселке. Человек, прибывший с грейсфрате Броньолусом, именем Тимманс, говорил со мною и повелел оставить место под страхом сожжения. Вы должны понять меня: я не имел иного выхода…

– Я вас не виню, – сказал Бофранк. – В то же время я удивлен: отчего вы не стали мне помощником?

– Костер, – сказал многозначительно Демелант. – Костер…

– Костер, – согласился с ним Бофранк. – Но, как сказано у Святого Отмара, «не снискал благодати тот, кто убоялся боли и скорби во имя господа».

– Вы говорите как схоласт, – отозвался чирре. – Я узнал строки сии. Но правы ли вы? Я тоже могу ответить цитатою: «Бывало, что грешник глаголил святую истину, а праведник солгал, когда чресел их касался огонь».

– Так говорил Рохус Дедлер, еретик. Не грешно ли вам цитировать гнусного еретика? Хотя… Как ни печально, еретиком сегодня становится тот, кто вчера еще был верным слугою господа.

– Верно, верно… Но не от вас ожидал я слышать подобные слова.

– Отчего же?

– Хотя бы оттого, что в поселке вы не предприняли ничего, чтобы спасти несчастную хириэль Эльфдал и ее сына, Маленького Хаанса.

– Отчего же не принял?! – воскликнул Бофранк и осекся, поняв, что чирре Демелант вполне мог не знать ничего о том, что сделал конестабль в бытность свою в поселке и как пытался – пусть самым жалким образом – восстановить справедливость. Призывать в свидетели Гаусберту и молодого Патса было бы наиглупейшим занятием – ибо где их сыскать?

Бофранк стоял, сжимая в ладони эфес шпаги. Чирре – вернее сказать, бывший чирре – Демелант стоял напротив, ничуть не выдавая волнения. Так прошло некоторое время, после чего Бофранк спросил:

– И что же? Для чего вы позвали меня в это странное место? Отчего велели пенять на себя, коли я не приду?

– Пенять на себя… О, это лишь оборот речи, призванный указать вам на важность события. Я искал встречи с вами, хире Бофранк, ибо волею случая встретил человека, знавшего вас в былые времена и сохранившего о вас добрую память, несмотря на некоторые довольно печальные обстоятельства. Он хотел бы увидеть вас лично, ибо хочет рассказать вам о многом, что вмешалось в жизнь вашу и мою, но прежде ищет уверенности, что не будет вам противен…

– Вот как? И кто же он?

– Этого несчастного зовут Волтц Вейтль, хире Бофранк.

Вампиры выходят из своих могил ночью, нападают на людей, спокойно спящих в своих постелях, высасывают всю кровь из их тел и уничтожают их… Те, кто волей судьбы попадает под их злобное влияние, жалуются на удушье и полную потерю сил, после чего угасают.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,

в которой Хаиме Бофранку предлагают оставить преподавание, дабы посвятить себя поискам ужасного упыря из Бараньей Бочки

На утро другого дня Бофранк был прямо из аудитории неожиданно вызван к грейскомиссару Фолькону. За ним прислали специального человека – секретаря грейскомиссара Фриска, снаружи конестабля ждала карета с гербами.

– К чему такая спешка? – спросил Бофранк, забираясь внутрь. – Я мог хотя бы завершить лекцию. Многие слушатели и без того обделены умом, а мы лишаем их и тех крох, что им дает преподавание.

– Я всего лишь исполняю указание хире грейскомиссара, – пробормотал Фриск, садясь напротив.