- Дракона мне! Дракона! - орал Рыцарь, тарабаня флягой по стене. Сегодня он был пьян, впрочем, как и вчера, и позавчера, и несколько дней тому.

   - Д-р-Р-ракона! - ревел он, но звуки гасли, а стена, осыпаясь известняковым прахом, оставалась по прежнему нерушимой, и только на изрядно покореженной фляге появлялись новые царапины. Впрочем, и они на первый взгляд выглядели лишь частью сложного узора.

   - Дракона! - выплюнул он в последний раз и, швырнув флягу в угол, поднялся. - Ах, нет др-р-ракона, машу вать? Вашу мать... - поправился он, громко икнув. - А я говорю, есть! Есть др-р-раконы. Так ему и сказал. Скотина ты, брагор-р-родный сэр, и тварь безмозглая!

   Он ударил по стене уже рукой, закованной в броню, и снова выругался, пнул попавшийся под ноги шлем, но промазал, наступил на плюмаж, дотянулся до кубка и, подняв вверх, провозгласил:

   - За драконов!

   В углу, воткнутый меж каменных блоков, тускло поблескивал меч, с которого свисал алый, местами измазанный высохшей блевотиной плащ, а на полу валялся топор.

   - А он мне: ошибаешься, друг мой, поиздохли драконы, и подвиги неактуальны. Тварь... трусливая тварь, машу вать.

   На сей раз он не стал поправляться. Осушив кубок одним глотком, швырнул его в незапертую дверь и гораздо тише пробормотал:

   - Ошибаешься, благор-р-родный сэр, есть тут драконы. Есть!

   Ухватив шлем за поредевший плюмаж, Рыцарь кое-как надел его, потом неловко накинул на плечи плащ и даже когтем попытался соскоблить грязь, но потом плюнул и, ухватившись обеими руками за крестовину меча, потянул на себя. Лезвие вышло легко, оставив в стене узкую щель, а на полу - свежие следы известки.

   - Др-р-ракона мне! - заорал Рыцарь, неловко взмахнув обретенным оружием. - Дракона, машу вать!

   Сегодня он вышел за дверь и даже спустился на три ступени, цепляясь одной рукой за перила, второй - придерживая меч. Лестница уходила вниз, исчезая в темноте, и Рыцарь уже тише, почти шепотом, преодолевая всегдашнюю свою нерешительность, произнес:

   - Дракона...

   Снизу вдруг заревело, заставив шарахнуться и прижаться спиной к камням.

   - Есть драконы, - рука ощупывала пояс в поисках фляги. - Есть!

   Темнота больше не ревела, наоборот, стало тихо-тихо, и только где-то высоко вверху, там, где обитало желтое пятно света, вдруг что-то звякнуло. Раз, другой, третий...

   Рыцарь подошел к краю, наклонился и...

   В пяди от головы пронесся дракон. Он был огромен и прекрасен, ибо только таким надлежит быть дракону. Впрочем, каким он был на самом деле, Рыцарь не успел разглядеть.

   - Существуют! - победно сказал он, швыряя меч в бездну колодца, вслед белой тени. Потом развернулся и бегом, перепрыгивая через ступеньку, понесся вниз. Он больше не боялся упасть.

   Он боялся, что и вправду убил своего дракона.

   Ступень третья: над.

   - Вы представляете, он заявил, будто я разбила ему сердце! Да, да, так и заявил! По-моему, он чересчур много себе позволяет. Как? Вы полагаете иначе? Я слишком строга? Право слово, не знаю... - Принцесса надула губки. - Вы, мисс, совершенно не представляете, что это за тип! Он горазд говорить...

   Рыбье лицо камеристки оставалось равнодушным. До чего же она скучна: одутловатая, седовласая, растрепанная. И до чего бледна! А бледность, право слово, уже не в моде.

   - Вы, мисс, зря за собой не следите! - с укором сказала Принцесса и, взяв из креманки уголек, подчернила бровь. - Потому никто и не добивается вас!

   Провела по второй брови, дунула на ладонь, подняв облачко черной пыли, вздохнула.