Пока Фарид готовил нехитрый обед, Ириэль разделся и загнал в ручей птиц. Троксы плюхнулись в воду и отдались рукам полуэльфа, намазавшего перья скакунов под местами, где закрепляются сиденья, специальной мазью от паразитов. Насекомые чаще всего заводились именно там, так как седла под перьевым покровом натирали кожу птиц до кровавых язв.
— Обед готов! — крикнул с берега Фарид.
— Сейчас, — ответил Ириэль. — Ты не трогал мои сапоги?
— Нет, на кой они мне?
— Фарид, ты «сторожа» поставил? — Полуэльф активировал защитный и боевой амулеты, висевшие на шее, и склонился над нечетким отпечатком босой ноги рядом с местом, где он оставлял одежду.
— Обижаешь, сразу насторожил, даже на двойной контур, а что?
— На вход-выход?
— Ири, ты допек уже, что случилось? — Фарид активировал боевые амулеты, подхватил короткое копье и подошел к другу.
— Сдается мне, что нас крупно поимели.
— Шкас-с-с! — прошипел страж, прыгая к перевязи с мечами. Ириэль рыбкой сиганул к переметным сумам и наработанным движением выхватил из бокового кармана огнебой. Мечи хорошо, но метатель капсул с огненными заклинаниями лучше. Плевать, что выстрел накрывает круг радиусом в три больших сажени и превращает все в пар, он для того и отдал за «игрушку» двадцать полновесных монет. — Сканер! — крикнул Фарид, полуэльф достал из сумы и перекинул напарнику артефакт. — Расслабься, — донеслось через полминуты, — нет его, по крайней мере, в радиусе пятидесяти больших саженей.
Ириэль поудобней перехватил метатель и пробежался взглядом по подступающему к стоянке лесу.
— Фар, проверь, что еще пропало кроме моих тряпок и сапог.
— Тьма! — Взгляд Фарида наткнулся на распотрошенную суму, лежавшую возле удобной деревянной лавочки, сколоченной из тонких жердей и перевитой плющом. — Найду — убью! Эта тварь утащила мой старый байстрюк!
— Удачи, — буркнул Ириэль, доставая запасной комплект одежды.
— Что?
— Вечером мы должны вернуться обратно, значит, сейчас мы выдвинуться на поиски не сможем, а завтра искать его будет бесполезно. Ни риксы, на маги след не возьмут, распрощайся со своей железкой.
— Там еще перевязь была.
— И перевязью… Я только сапоги разносил, чтоб тебе пальцы стерло! — крикнул полуэльф в лес и расхохотался.
— Ты чего? — удивился Фарид.
— Молчи, Фар, лучше молчи, — отдышавшись, сказал полуэльф. — Для всех остальных этот шкас сдох, если в поселке узнают, что нас обвели вокруг пальца, как молочных щенков, то вовек не отмоемся. Это надо же, как мы лопухнулись, расслабились, давно нас миуры не гоняли.
— Но как он смог? Он же был мертвее мертвого!
— Ты что-нибудь слышал про сэттаж? — Человек отрицательно мотнул головой. — А я слышал, и обязан был подумать об этом! И еще, Фар, в следующий раз сторожевой контур ставь и на выход. Эх, сапоги жалко, когда новые заказать получится?
Андрей, спускаясь с террасы на террасу, второй день пробирался по бесконечному лесу, накрывшему своими ветвями склоны исполинской горы. Сорочка, которую он стащил у полуэльфа, на второй день пришла в негодность оттого, что ему вздумалось идти напрямки через колючие заросли каких-то низкорослых деревьев, как итог — сотни мелких дыр на верхней одежке. Сапоги и тонкие кожаные штаны пострадали меньше. Полукровка определенно понимал толк в обувке — мягкие, удобно сидящие, сапожки пришлись воришке поневоле впору. |