Похоже, я всё-таки задремала, потому что ясно видела лес и огромного волка, который стоял, высунув язык из жаркой пасти, и смотрел на меня золотистыми яркими глазами, словно сотканными из искр-светлячков.

А потом мы приехали.

Господин королевский ловчий громко и радостно возвестил:

— Дворец! Готовьтесь, барышни, к первому испытанию, а моя миссия на сегодня закончена!

Слишком радостно.

Не к добру, ох не к добру всё это, я вам говорю. Что-то он прямо светится изнутри… Какая тяжёлая миссия — привезти кучку девиц ко дворцу…

Теперь уже из кареты я выбралась последней — место в углу обязывало. Вечер плавно спускался на город, в котором мы остановились. От площади с фонтаном, окружённой богатыми домами с эркерами и балкончиками — точь-в-точь, как в городе, откуда мы уехали — поднималась на холм мощёная плоскими камнями дорога. Широкие ступеньки. Ох, это просто ненависть, на таких вечно не хватает шагов! Три шага много на ступеньку, а два — мало.

Однако подняться по ней придётся.

Стража, встретившая нас с алебардами наперевес у подножия лестницы, недвусмысленно указала путь — на лестницу. По ней уже поднимались другие девушки, одетые в дорожные платья. Маркграфиня с княжной были бледными, как смерть, а сёстры Зафарские дрожали. Да и на лицах остальных девушек, которых я не знала, особой радости не наблюдалось.

Как будто на эшафот идут, честное слово.

Может, и мне надо бояться?

Но отчего-то страшно не было. Я ступила на лестницу, принялась подниматься, ругаясь вполголоса на чёртовы ступеньки, и даже ускорила шаг, чтобы побыстрее увидеть первое испытание.

Да чего там, я и на экзамены всегда первой ходила, чтобы не ждать!

Когда же закончатся эти ужасные ступеньки?

Ноги начали давать о себе знать — то в карете целый день, то теперь вот поднимайся…

А испытание оказалось у самых дворцовых ворот. Радужная искристая пелена. Будто мыльный пузырь, только не прозрачный, а густой, как компот, натянули между рамой дверей. И девушки одна за другой подходили к этой пелене. Дрожали, бедняжки, бледнели, но послушные жесту пропускающего их чиновника в скучном сером сюртуке, касались рукой пелены.

И проходили внутрь!

Ого!

Это, получается, некий портал? Только куда он ведёт? И зачем через него пропускают, как через рамку металлоискателя? Ответ на последний вопрос я получила, когда была в десятке метров от радужной пелены. Одна из девушек, коснувшаяся невесомой оболочки мыльного пузыря, вдруг вскрикнула, как от боли. Искры замелькали у неё перед лицом, заставляя беспорядочно отмахиваться, а двое стражников схватили под руки и увели куда-то в сторону. Бедная девушка вопила, как резаная, а я вытянула голову, чтобы увидеть, что с ней станет. Но так и не увидела, потому что всё заслонили пышные юбки расфуфыренной фифы. Та презрительно скривилась, глянув на меня, и даже пальчики с вышитым платочком поднесла к нос.

Со мной поравнялась другая девушка — в простеньком платье с закрытым лифом и в нелепом чепце вместо шляпки, как у других. Я спросила у неё:

— Что это за проход такой? Мы все должны через него… того?

— Конечно, — мило ответила она. — Это первое испытание. А ты не знала?

— Нет, мне как-то не сказали, — в моём голосе сквозила горечь и издёвка. Не сказали, разрешения не спросили, закинули в эту дичь, ещё и пометили искрами…

— Это измеритель магии. Принцам нужны невесты с хорошим запасом. Иначе не выйдет наследников!

— Магия как способ контрацепции, — пробормотала я.

Со всех сторон нас сжимали претендентки и конкурентки.