«В этом русском парне есть какая-то удивительная внутренняя сила, которая может околдовать любую девушку. А с виду и не скажешь!» — думала Гюли, и постепенно ее тоже сморил сон.

Савелий открыл глаза от яркого солнечного луча, упавшего прямо на него из окна. Прищурившись, он удивленно осмотрелся вокруг, пытаясь сообразить, где он находится.

Постепенно Савелий все вспомнил — Гюли рядом не было, и Савелий был даже рад этому: он ощущал какую-то неловкость перед ней и гадливость к себе. Почему? Он и сам не знал. Можно подумать, что он никогда не встречался с малознакомыми женщинами. Так в чем дело? Савелий смутно припоминал, что ему было очень хорошо ночью с ней. А на душе гадливо и противно. Прав был Учитель, когда говорил ему, что он пока не преодолел самое главное — научился владеть своей душой и телом, но не плотью своей, и это может когда-нибудь аукнуться ему бедой.

Савелий снова осмотрелся и вдруг увидел Гюли обнаженная, она стояла у окна спиной к нему. В свете солнечных лучей были видны только контуры прекрасного стройного тела, и Савелий невольно залюбовался им.

Гюли о чем-то задумалась, глядя в окно, но, видимо, почувствовала его взгляд и тут же подернулась:

— Доброе утро, милый, — проговорила она, и сейчас Савелий заметил какой-то акцент все английском. — Какой же ты сонюшка? — Гюли медленной кошачьей походкой направилась к нему.

— Доброе утро, Гюли! — выговорил он наконец. — Не могла бы ты дать мне попить?

— Попить? — удивилась она. — Виски, колу?

— Нет, только воды, пожалуйста! — поморщился он.

— Воды? — Девушка недоуменно пожала плечами, вышла из комнаты и вскоре принесла стакан с водой. — Пожалуйста.

Маленькими глотками Савелий выпил воду до конца и поставил стакан на пол. Гюли опустилась рядом с ним и начала гладить его грудь.

— Это была прекрасная ночь, мой мальчика — нежно проворковала девушка. — Ты сильный и нежный мужчина одновременно, и это просто удивительно хорошо! — Она прикоснулась губами к его груди, потом обхватила ими его сосок.

— Ты тоже ничего! — сказал он по-русски, повернул ее она спину и слился с ней в страстном поцелуе…

Память выхватывала целые куски его жизни, но всякий раз она вновь и вновь возвращалась к одним и тем же событиям к событиям последних двух недель пребывания за границей перед возвращением на родину.

Почему память так настойчива? Что произошло в эти две недели такого, что прошло тогда мимо его внимания, а сейчас, в спокойной обстановке, привлекает его к себе?

В таких случаях его старый Учитель говорил:

«ЕСЛИ ЧТО-ТО ЗАСТАВЛЯЕТ ТЕБЯ ЗАДУМАТЬСЯ О ПРОШЛОМ И НЕ ДАЕТ СВОКОЙНО ЖИТЬ И РАБОТАТЬ — ЗНАЧИТЕ ТВОЙ МОЗГ ИЛИ ТВОЕ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ ЗАФИКСИРОВАЛИ ЧТО-ТО ЖИЗНЕННО ВАЖНОЕ ДЛЯ ТЕБЯ, И ПОТОМУ НЕ ГОНИ ЭТИ МЫСЛИ, ПЫТАЙСЯ НАЙТИ ОТВЕТ, ДАЖЕ ЕСЛИ ОН СТРАШЕН! ЗНАТЬ О ТОМ, ЧТО ТЕБЯ УГНЕТАЕТ, — ЗНАЧИТ ЗНАТЬ О ГРОЗЯЩЕЙ БЕДЕ, А ЗНАЧИТ, НАПОЛОВИНУ УМЕНЬШИТЬ ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ».

Как просто и прекрасно было жить рядом с Учителем! Казалось, нет в мире вопроса, на который он не смог бы ответить! Правда, это совсем не означало, что он сразу же мог дать ответ. Нет, Учитель всегда давал возможность самому спрашивающему попытаться отыскать истину, помогая ему наводящими вопросами, предлагая метафоры и различные ситуации, которые, с его точки зрения, могли бы привести к разрешению загадки.

Учитель никогда, ни разу не повысил голоса на кого-либо, даже если был расстроен чьей-либо непонятливостью. Более того, он никогда даже в мыслях не допускал, что тот, кому он пытался что-то объяснить, туп и безнадежен! В таких случаях он был абсолютно уверен, что именно он, Учитель, не смог найти нужных слов, мыслей, чтобы слушающий его понял, а значите он плохой учитель! Правда, такие случаи были настолько редки, что их можно было считать случайными и не заслуживающими внимания.