Его раны были ужасны. Немертвые действительно обработали его по полной — кожа была в сплошных порезах, большинство из них воспалились, а те места, которые не были изрезаны или порваны, были синими от ушибов, а местами и от укусов. Глаза заплыли, а губы почернели и распухли от ударов. Ну и конечно же, пальцы, которые откусил Скейпгрэйс. Кэкстон перевязала ему левую руку бинтом, который немедленно покраснел от яркой артериальной крови. Она снова и снова накладывала повязки на его раны, туго, но не пережимая. Хорошо хоть это левая рука. Он по-прежнему сможет действовать правой. Даже стрелять.

Вот только сейчас ему было не до стрельбы. По крайней мере ни сегодня ночью, ни в последующие месяцы. Он даже сидеть не мог.

Кэкстон обдало холодом при мысли о том, что все это время она ждала, когда он встанет и попросит свой пистолет. Она правда думала, что ее роль сыграна и она может дать ему закончить дело.

— Пять, — пробормотал он.

— Шшш, — прошептала она.

Этого не будет. Он не будет сражаться с немертвыми. Он не выйдет с Домны «Арабелла». Это ей предстояло встать, побежать и позвать помощь. И может быть… может быть… ей удастся спасти ему жизнь, но все это предстояло сделать именно ей.

— Пять.

— Ладно уж, — сказала она. — Пять чего? Пять немертвых? Я думаю, их было больше, когда я сюда попала. А если вы скажете, что тут еще пять вампиров, я обделаюсь себе прямо на форму. — Она улыбнулась и погладила его по здоровой руке.

Он вздохнул и через силу торопливо произнес:

— Здесь только один действующий вампир.

Потом подождал секунду и закончил:

— А в обойме у тебя осталось пять патронов.

Она медленно вытащила «глок» из-за пояса. Выдвинула обойму и пересчитала оставшиеся патроны. Осталось только пять, как он и сказал. Это невозможно. Она же не могла выстрелить восемь раз? Но, прокрутив в голове недавнюю схватку, поняла, что могла.

Она загнала обойму обратно в пистолет и снова сунула его в кобуру.

— Будь осторожнее, — сказал Аркли, повернув голову влево и вправо. — Отсюда и далее.

Она согласно кивнула. Впрочем, он, наверное, этого не увидел, потому что в этот миг свет погас.

Это произошло так быстро, что Кэкстон решила наверное, она ослепла. Она моргнула, но синий свет так и не вспыхнул. Ровная темнота заполнила все пространство вокруг нее, такая густая, что Лоре показалось, будто она трется о ее сухие глаза.

— О боже, — ахнула она. — Они знают. Они что-то знают. Что нам дальше делать?

Аркли не ответил. Она потянулась и схватила его за окровавленное запястье. У него все еще был пульс, но он, наверное, потерял сознание.

Кэкстон обыскала свои карманы в надежде найти хоть какой-нибудь источник света. Что-нибудь, что угодно. Скейпгрэйс отнял у нее большинство ее вещей — сотовый телефон, КПК, наручники.

— О, спасибо, — прошептала она, не зная наверняка, к кому обращается.

Вампир проигнорировал ее мини-«мэглайт». Наверное, решил, что им она никого не убьет. Лора включила его и посветила им на Аркли. Миниатюрный фонарик выбросил мутный конус бледно-голубого света, на мгновение ослепившего ее. Он давал ровно столько света, чтобы разглядеть, что Аркли еще дышит.

Телефон был прикреплен к стене. Она схватилась за трубку и прижала ее к уху. Зуммера не было слышно. Она дюжину раз нажала на крючок, пытаясь заставить аппарат работать, но все было бесполезно. Кто бы ни вырубил его, он, должно быть, перерезал все телефонные линии в санатории.

Это означало, что им все известно. Они знали, кто она и каким будет ее первый шаг.

Если немертвые и оставшийся вампир знали, что она находится в палате Малверн, значит, первой ее задачей будет убраться отсюда.