|
Я настолько испугалась, что даже не пыталась вырваться, а только невнятно мычала через ладонь, зажимающую мне рот, и судорожно пыталась понять, это кому ж я такая нарядная понадобилась? Меня волокли через какие-то кусты, как вдруг мой чудесный праздничный шарик напоролся на ветку и с грохотом лопнул. И я, и мой маньяк подпрыгнули от ужаса, ладонь с моего лица отдернулась и вот тут я завопила. Я орала самозабвенно, пинаясь, выдираясь, пытаясь достать ногтями до лица маньяка, сильно не поцарапаю короткими ногтями, но хоть поскребу. И до меня как-то с опозданием дошло, что умирать я совершенно не хочу, еще меньше я хочу, чтобы какой-то непонятный маньяк сотворил со мной что-то страшное, поэтому я верещала, как круглопалый геккон, а ведь все знают, что его крик разносит аж на десять километров. Ведь должен же хоть кто-то меня услышать?
Не знаю, сколько времени мы так возились, я орала и выдиралась, маньяк меня держал и пытался заткнуть мне рот, но закончилось все так же внезапно, как и началось. Я отлетела в сторону головой в кусты, раздались звуки какой-то возни, мужской вскрик и все затихло. Подождав для приличия минуту, я задом выбралась на четвереньках из кустов и обернулась. Несостоявшийся маньяк валялся на земле ломаной кучей, а над ним стояли два рокера, затянутые в черную кожу. Черные кожаные брюки, черные кожаные куртки, высокие сапоги, длинные волосы, по серьге в ухе. Хотя может и не рокеры, может байкеры, кто их разберет. Главное, что спасли. - Живая? - лениво протянул один из парней, брюнет с крупной серебряной серьгой в левом ухе. - Ага, - промямлила я. - Вставай тогда. Я послушно встала, отряхнула с себя веточки, увидела порванный рукав куртки, расстроилась, посмотрела на уделанные в грязи джинсы, расстроилась снова. - Спасибо, - наконец перевела глаза на моих спасителей. - Он неожиданно напал, я его не видела. - Иди, - так же лениво протянул брюнет и махнул рукой в сторону дороги, на которой проносились машины. - Ага. Спасибо, - я, прихрамывая, побрела в сторону дома. Шок еще давал о себе знать, поэтому плакать пока не хотелось, я это сделаю дома, когда сниму с себя грязную одежду и умоюсь. Мои спасители сзади о чем-то переговаривались вполголоса, но прислушиваться не хотелось, поэтому я переставляла ноги и пыталась прийти в себя от этого тупого испуга. - Стой! - раздалось сзади и я, притормозив, оглянулась. - Сколько тебе лет? - в разговор вступил второй рокер, тот, что с длинными светло русыми волосами. - Четырнадцать, - я шмыгнула носом. - Сегодня исполнилось. Парни переглянулись, пришли к какому-то решению, и подошли ко мне. - Подойдет, - это снова брюнет. - Думаешь? Как-то не особо… А впрочем, не жалко, - это блондин. - Да какая разница? - брюнет окинул меня взглядом. - А если…? - Не смеши меня. Руку дай! - это он уже мне. Ничего не понимая, я протянула правую руку, но он качнул головой и кивнул на левую. Левую так левую, они одинаково грязные, и я протянула левую ладонь. Парень крепко взял меня за руку, и вдруг надел мне на безымянный палец тонкое серебряное колечко, которое ему подал, вынув из кармана, его друг. Ну, надел это я, конечно, лукавлю, на самом-то деле он мне его практически навинтил, учитывая, что колечко явно не предназначалось для таких упитанных пальцев. Но парень справился, и кольцо оказалось на моем пальце. Я с недоумением смотрела на этот внезапный подарок и ждала какого-то объяснения. Это, наверное, на день рождения? Хотя с чего вдруг совершенно незнакомым парням дарить мне подарок? Спасли и то спасибо. - Будешь невестой, - флегматично ответил брюнет на мой невысказанный вопрос. - Чего? - я вытаращилась. - Я не могу выходить замуж, я еще ребенок. - А замуж тебя никто и не зовет, - тут хмыкнул и ответил блондин. - Невестой побудешь несколько лет. |
