— Меня звать Аркадий Викторович Паслёнов, а вы к нам из какого фонда, уважаемые? — спросил он.

— Фонд улучшения жилья для малоимущих, — Света назвала не наш фонд, а тот, что был у императора.

И хорошо, нечего пока нашей фамилией светить. А то к нам сейчас весь район сбежится. Мне же нужно было всего несколько человек.

— И фонд второго шанса, — улыбнулся я, на что получил непонимающий взгляд от сестры, но вслух спрашивать она не стала.

— О таком не слышал, — задумчиво ответил мужчина.

Он щурил глаза, смотря то на нас, то на угасающий в железном ведре костёр. Я же отметил, что здесь не было разбросано бутылок, только упаковки от дешёвой еды, вроде круп и тушёнки по акции, в которой от мяса только название.

— Мы предлагаем особые условия для улучшения жилищных условий. Если вы, конечно, ищите работу.

— Ищу, ищу, ток не берут никуда.

— Хорошо, я предлагаю вам тысячу рублей в день. А также всем, кого вы сможете подговорить. Но занятие это рискованное, могут и в кутузку за вандализм посадить.

— Это вы что такое предлагаете? Что-то незаконное? — мужчина осмотрелся. — Хотя если в кутузке будет сохраняться зарплата, то я согласен. Там всяко теплее.

Света вытаращила на меня глаза, словно спрашивая: «Братец, ты совсем с ума сошёл», но продолжала молчать.

— В таком случае утром вам привезут плату за первую неделю и баллончики с краской.

— А что писать и где? Надеюсь, не матерные надписи. А то меня ж за таким занятием все засмеют, — почесал седую бороду мужчина.

— Везде, где сможете. Начните с этого района и постепенно пробирайтесь к центру. Чем больше ваших малоимущих знакомых примет участие в акции, тем лучше.

— Так, ладно. А что писать-то, уважаемый?

— Долой бессмертного императора.

Мужчина открыл рот и вытаращил на меня глаза.

Видимо, в его сознании происходила нешуточная борьба, где на кону стояла честь империи, которая обошлась с ним так, что он вынужден сводить концы с концами, и тысяча рублей в день, которые могли очень быстро решить все его проблемы.

— Так-с, хорошо, долой императора, так долой императора. Не стану спрашивать, зачем оно вам надо, это дело вашенское. Моё дело простое. А вам на оживлённых улицах?

— Да, и чем крупнее надпись, тем лучше.

— Понял. А отчёт о работе куда скидывать? У меня, правда, телефона нет, но у Васильича из соседнего дома должен работать, там фото размытые выходят, но должно быть понятно…

— Не надо отчётов. Я и без них всё узнаю. Мой человек будет приходить к вам каждый четверг в восемь утра. И пусть все желающие получить работу подходят к нему. За каждого приведённого получите дополнительных пятьсот рублей.

— Ого! Так, я вам весь район приведу!

— Замечательно. И даже из соседних городов можете знакомых подключить.

У мужчины загорелись глаза. Было видно, что он готов привести вообще всех, и уже представляет, как максимум через неделю купит себе новую квартиру, сделает ремонт, а там и до слуг недалеко!

Ох, не завидую я тому, кому достанется должность коммуникации с малоимущими. Но, чего не сделаешь ради великой цели. И чтобы лишний раз вывести своего врага.

— Раз мы договорились, я с вами прощаюсь.

— Спасибо, господин! А звать-то вас как?

— Леонид Шолохов, — назвал я имя старшего брата Лизы.

— Обещаю, что никому не скажу.

Я в ответ лишь улыбнулся и вышел из комнаты.

— Он же всем расскажет, — тихо сказала идущая рядом Света.

— На то и расчёт, — хитро улыбнулся я.

— Ну, братец, ты даёшь! Я в шоке! Это же будет настоящий государственный переворот, — тихо закончила она.