***

— Повтори! — прошипела разъяренная валькирия.

— Наша казна пуста, а счет в гномьем банке ушел в минус на десять миллионов, — сглотнув повторил паладин. — Они требуют наше клановое хранилище в залог выплаты...

— УР-Р-Р-РОДЫ! — проревела женщина и зыркнула на поле, где начали разбредаться наемные воины.

Каждый, видя, что из списка «награда за голову» исчезли все из клана Д.А.Н.О.Н., а по часовой таймер блокады перестал приносить деньги, решил найти более интересное и прибыльное занятие. чем торчать вокруг храма у черта на куличках.

— Наемники сейчас разбредуться, а наших сил не хватит, чтобы удерживать блокаду, — с досадой прокомментировал помощник.

— Один. Один кретин и три годы работы над кланом смыло как в унитазе, — хрипя от злости произнесла валькирия. — И все это из-за одного... отбитого на голову...

Тут она умолкла и взглянула на системку о вызове по видеосвязи. Нажав принять, она обнаружила перед собой говорящую голову быка.

— Я думал ты мужик!

— А я думала, что у тебя есть мозг! — процедила женщина.

— Не дуйся! — улыбнулся Мотя. — Ты ведь глава клана «Праведный гнев»? Так? Я звоню, чтобы заключить мирное соглашение!

— Мирное? Вы дважды обокрали нас до нитки и теперь решили спустить все на тормозах? — начала закипать женщина.

— Дважды? А когда был второй раз?

— Когда ваш Тринитротолуол увел у нас из под носа босса! За ачивку, от его убийства, были уплачены немалые деньги! Весь лут и шмот от этого босса был полностью уничтожен! Мы потеряли безумно дорогой артефакт на его призыв и сотни тысяч золотых на зельях, ушедших в пустую...

Чем больше заводилась валькирия, тем больше косил недобрый взгляд Мотя. Однако, пока женщина выговаривала все, что думает о «молочниках» Мотодора за руку начал дергать Таблеткин, а на ухо зашептал ЛегОлас.

— Погодите! — расплылся в улыбке тауран, как только эльф договорил. — У нас есть предложение, как можно разойтись миром! для этого нам понадобится только стол, пара стульев букет цветов и бутылка вина!

***

В который раз Мотодор смотрел на закат. Он прекрасно помнил этот пляж и этот закат. В который раз он обнимал Инту сидевшую рядом. Он помнил это море и волны... Ее волосы пахли по особому.

Он знал каждый изгиб волн, он уже сотни раз видел все это на записи, но когда решил, что перегорел, что насмотрелся всласть и его этим уже не проймешь, он позвал Инту на свидание.

И вот, сидя тут, вместе с ней на пляже, с бакалом в руках, он вновь видел это море, этот полыхающий жаром диск, что тонул в бескрайних водах. И в сотый раз, не смотря ни на какие записи, его сердце начало стучать сильнее.

— Это необычное место, произнесла Инта, глядя на погружающийся в море диск.

— Оно уникальное, — кивнул Мотодор.

Зрелище краснеющего солнца вызывал в них обоих какое-то особое чувство. Возможно это древний инстинкт всех романтиков, которые из поколения в поколение смотрели как умирает очередное светило, даря свою кровь небу и тонким полоскам облаков. Возможно дело было в особом виде сигналов, которые сервера посылали через галанет в мозг двух влюбленных, а возможно, что им это действительно чертовски нравилось.

Нравилось настолько, что они не замечали кораблей чуть в стороне. Не замечали как в воде виднеются петли щупалец огромного кальмара — редкого морского босса, призвать которого было крайне трудно. И им было совершенно плевать на доносившиеся до их ушей далекие крики Триника.

— ...ТЯ!!!... УКИ... МАТЬ...

В который раз Мотодор смотрел на закат. Он прекрасно помнил этот пляж и этот закат.