— Понятно, — пробормотала Эмили. — Значит, портрет все-таки является собственностью моего мужа?

Аарон прикусил губу и сердито вскочил.

— На кой черт он нужен Эдгару? Мои родители стары, миссис Эшленд. Для них он теперь значит гораздо больше, а для Эдгара это всего лишь холст и краски!

Несмотря на резкие слова, Эмили почувствовала к этому человеку симпатию.

— Пожалуйста, сэр, присядьте. Мне не нравится, когда на меня кричат. Давайте попробуем обсудить все спокойно.

Аарон сел, лицо его залилось краской.

— Простите меня за мою вспышку, миссис Эшленд. Просто нам так недостает Оливии. Зачем Эдгару хранить ее портрет? Ведь у него теперь есть вы.

Эмили нахмурилась; в тоне этого человека слышался какой-то скрытый намек.

— Кстати, почему вы ждали пять лет и лишь сейчас приехали за портретом?

— Я несколько лет жил в Вашингтоне, округ Колумбия, миссис Эшленд, лоббировал в пользу Сэма Хьюстона.

— Но мистер Хьюстон уже три года не президент! — возразила сбитая с толку Эмили.

— Сэм не забыл своей мечты о власти, хотя он сейчас и не на посту президента. Когда его изберут снова, в Вашингтоне произойдут большие события. Я собираюсь пробыть дома всего несколько месяцев, чтобы организовать его кампанию. Между прочим, — продолжал Аарон, похлопав себя по карману сюртука, — у меня письмо от Сэма. Не знаете, где ваш муж и когда он вернется?

Эмили пожала плечами.

— Несомненно, он ездит по плантации и возвратится к ленчу, а может, и позже. Попытайтесь еще раз приехать к вечеру. Но я буду рада передать мужу это письмо, мистер Райс.

— О нет! — поспешно ответил Аарон. — Я собираюсь вручить Эдгару это письмо лично, дабы быть уверенным, что он меня выслушает.

Эмили вздрогнула. Очевидно, эти двое были непримиримыми врагами.

— Вы недолюбливаете моего мужа, мистер Райс?

Аарон горько рассмеялся:

— Лучше сказать, что мы оба забыли о братской любви.

Эмили встала.

— Я расскажу мужу о вашем визите, мистер Райс. Если портрет вашей сестры находится здесь, я, конечно, не стану возражать против того, чтобы вы его забрали. Но решение должен принять мой муж.

Аарон тоже встал и взял со столика свою шляпу.

— Я на несколько недель остановился у друзей в Вашингтоне-на-Бразосе, миссис Эшленд. Скажите Эдгару, что я вернусь, возможно, сегодня же.

Это посещение встревожило Эмили. Она поднялась к себе, некоторое время пыталась заняться шитьем, но никак не могла сосредоточиться.

Портрет Оливии! Новый поворот драмы! Она пыталась представить себе первую жену Эдгара Эшленда. Вспомнила мистера Райса и вообразила себе портрет его сестры — с кремовой кожей лица, блестящими зелеными глазами и рыжими волосами. Сильно ли любил ее Эдгар? Была ли она так же привлекательна, как ее брат? И так же вспыльчива?

«Какой ты была, Оливия Эшленд?» Она это узнает! Возможно, портрет действительно находится на чердаке, как предположил Аарон Райс. Шансов мало, но почему бы не попытаться?

Эмили направилась к двери в конце коридора, которая вела на чердак. Она преодолела узкую винтовую лестницу и вошла в душную, жаркую комнату, заполненную сундуками и поеденной молью мебелью.

Пыльный столб света просачивался сквозь грязное слуховое окно, освещая серебристые нити паутины. Найти что-либо среди этого беспорядка было сложно. Но тем не менее Эмили начала переставлять веши в поисках портрета. Пот струйками стекал по спине, она часто чихала от пыли, но упрямо продолжала искать.