Я вернулся к устрице, которая до сих пор не предоставила точку входа для моего ножа. В нижнем ящике стола имелся целый набор инструментов, включая и плоскогубцы. Если я обломаю ими край устричной раковины, то создам просвет, в который можно будет вставить лезвие. Я позволил себе несколько мгновений удовлетворения. Дон Тиллман, Лучший Решатель Проблем в Мире.

Тут появилась Рози с моим ноутбуком в руках:

– Что ты хочешь написать насчет областей, в которых ты желал бы усовершенствоваться? Я поставила – «мода».

– Ты уже упоминала о пижаме.

– Я шучу. Но вообще то всегда есть в чем себя улучшить. Это у тебя туристские носки, да?

– Многоцелевые. Чрезвычайно теплые.

Я повернулся к ней, следуя известной социальной конвенции, согласно которой люди смотрят друг на друга во время устного общения. Одновременно я, удерживаясь на одной ноге, опускался вниз, чтобы получить прямой доступ к плоскогубцам, вытягивая свободную ногу так, чтобы рабочая голень сохраняла вертикальное положение, требуемое при выполнении подобных приседаний. Одной рукой я тянулся к ящику, в другой находились устрица и нож.

Погрузив руку в ящик, находившийся у меня за спиной, я ощутил повсеместную клейкость. Когда я позже мысленно вернулся к этой ситуации, суть произошедшего стала очевидна. Недавно Рози велела Хадсону положить принадлежности для завтрака на место после использования. Видимо, в процессе уборки со стола он мысленно концентрировался на какой то другой теме, поэтому и поместил бутылку с кленовым сиропом в произвольно выбранный ящик, при этом положив ее набок и не закрутив крышку.

Я стремительно отдернул руку – примитивная реакция на неожиданное. И в результате потерял равновесие.

Оптимальным решением было бы возвращение приподнятой ноги на пол. Но я, инстинктивно не желая прерывать упражнение, ухватился за другой ящик, который не оказался в достаточной мере зафиксированной опорой. По видимому, я поскользнулся на растительном масле, оставшемся на полу после взрыва каштана. Итоговым результатом стало мое падение на пол – впрочем, не очень болезненное.

Рози захохотала.

– Многозадачность, – проговорила она. – Тебе явно стоило бы подтянуть многозадачность. – И тут же: – Вот черт, ты порезался!

Ее диагноз оказался верным. Нож вонзился мне в заднюю часть голени. Рози опустилась на колени, чтобы осмотреть область поражения.

– Ни в коем случае не передвигай его! – Хадсон стоял в дверном проеме, также облаченный в пижаму, как всегда, по средам после школы.

– Ничего ничего, – отозвалась Рози. – Он не повредил позвоночник.

– Откуда ты знаешь? – осведомился Хадсон.

– Я же врач, забыл?

Аргумент не отличался убедительностью, если учесть, как сама Рози оценивала свою компетентность в качестве практикующего медика. Нож вошел на некоторую глубину, и на полу начала образовываться лужа крови.

– Надо скорую вызвать, – заявил Хадсон.

– Прекрасная идея, – заметил я.

– Где твой телефон? – спросила Рози.

– В своем чехле. Собственно, я на нем лежу.

– Не двигайся! – вскричал Хадсон, вклиниваясь между Рози и мною.

– Можно нам воспользоваться твоим телефоном? – спросил я у Рози.

– Хадсон, иди посмотри у меня в сумочке.

– Ты обещаешь, что не будешь его передвигать? Обещаешь?

– Обещаю. Давай, притащи мой телефон.

– Вероятно, меня повезут в больницу, – предположил я. – К тому времени проблемная устрица уже, по видимому, достаточно расслабится, чтобы ее можно было открыть традиционным способом.

– Дон, выкинь ты из головы этот ужин.

– Тебе надо будет подать аттестационную анкету.