Изменить размер шрифта - +
Только давайте наконец выпьем!

Игрейнии привиделось, что он берет ее за подбородок и насильно вливает напиток ей в горло. Решится или нет? Она подняла кубок. Ей самой очень хотелось сделать большой-большой глоток этого старого доброго напитка.

Эрик осушил кубок и грохнул его о стол. А потом повернулся к ней. Голубые глаза потемнели и сделались задумчивыми. Игрейния стала пить… и пила долго, а потом, повторяя его жест, так же резко поставила сосуд.

– Вы удовлетворены? – холодно спросила она.

Не сводя с нее глаз, шотландец наклонился и ответил вопросом на вопрос:

– А вы? Мне показалось, вам самой интересно, что из этого получится. Хотите еще? Или лучше вина? Вам надо выпить вина.

– Предпочитаю больше здесь не пить.

– Почему? Выпейте еще. И мы покажемся вам куда более сносными.

– Для этого не хватит всего эля в мире, – заявила она.

– Вы не можете себе представить, какие чудеса способен творить эль, – начал Эрик, но в это время их внимание отвлекли веселые крики, перекрывшие шум голосов.

– Джейми, спой песню в честь нашего славного короля Роберта, – потребовал Аллан.

Он сидел на нижнем конце стола и обнимал женщину. Игрейния не могла припомнить, видела ли она ее раньше, но женщина показалась ей молодой и красивой. Она была прекрасно одета – клетчатая ткань в синюю, зеленую и красную клетку.

– Слушайте! Джейми запел.

Он обладал приятным голосом и сопровождал речитатив мелодичными звуками лютни. Он рассказывал о шотландском короле, о мрачных и печальных днях, когда смерть унесла его близких. Настала ночь, когда король решил бросить все, но в этот миг увидел паука, который плел и плел свою паутину и начинал каждый раз сызнова, после того как дождь разрушал плоды его труда. Встало солнце, и в его лучах паутина заблестела невероятной красотой. Король понял, что ради Шотландии он способен на не меньший подвиг. Потому что солнце взойдет опять.

Песня смолкла, и зал потрясли бурные аплодисменты. Бард улыбнулся, покраснел и поблагодарил слушателей. И вдруг, к ужасу Игрейнии, повернулся к ней.

– Игрейния, выходите! Эрик, ты ведь еще не слышал, как она поет. Я тоже. А вот Питер рассказывал, что у нее ангельский голосок, как у жаворонка. Она пела и играла, пока мы с тобой отсутствовали. Игрейния, поддержите честь Лэнгли. Выходите!

Она застыла на стуле и вновь почувствовала на себе взгляд вождя. Эрик склонился к ней.

– Значит, пока нас не было, вы не только не сторонились врага, но еще его и развлекали?

Игрейния облизала губы.

– Не думаю, что вам будет интересно…

– Напротив.

– Нет.

– Да. Я приказываю.

– В таком случае я буду петь то, что нравится мне, – пригрозила она.

– Согласен.

Игрейния резко поднялась.

– Что ж, пеняйте на себя. А я не смею отказать прославленному герою.

Она прошла меж столов к Джейми. Тот с улыбкой протянул ей инструмент.

Игрейния пела о несчастной любви, о рыцаре редкостной мудрости, который понимал силу написанного слова, красоту поля и чудо рождения ребенка. Он был слишком добр, чтобы браться за меч, но ему выпала участь умереть от меча. Игрейния не сомневалась, что в ее герое многие узнали Афтона, хотя муж погиб не от меча, а угас от болезни.

Да, это он, «попранный диким, безжалостным врагом». Слушатели не могли это не понять, сами варвары с севера, они не познали мудрость и не привыкли к учтивому обхождению.

Допевая последний куплет, Игрейния не сфальшивила только благодаря силе воли. Зачем ей понадобилось их задирать? Ведь она хотела разозлить только Эрика.

Быстрый переход