Толпа замерла. Епископ Ванье зачитал обвинение.

Молодой человек был Мертвым. И он совершил убийство. Хуже того, он жил среди чародеев — приверженцев Темного искусства — и создал оружие демонической силы. За это он должен быть обращен в камень. Последним, что увидят его глаза, прежде чем застынут, будет страшное оружие, которое он принес в этот мир.

Дозорный не узнал в молодом человеке того ребенка, который стоял у его подножия много лет назад. Да и как он мог? Между ними не было связи. И все же он сострадал юноше. Почему? Может быть, потому, что здесь стояла золотоволосая девушка — немногим старше, чем та женщина, которую он некогда любил, — и ее точно так же силой заставляли смотреть на то, что случится с ее возлюбленным? Дозорному было жаль обоих, и молодого человека, и девушку, особенно когда он увидел, как приговоренный упал на колени перед каталистом, не скрывая слез отчаяния и страха.

Дозорный увидел, как каталист обнял молодого человека, и его каменное сердце сжалось от боли за них обоих. Но потом юноша выпрямился, чтобы смело встретить свою судьбу, а каталист занял место рядом с Палачом, держа в руке меч. Двадцать пять каталистов призвали из мира Жизнь, сфокусировали ее внутри себя, затем открыли каналы к Палачу, и магия перетекла из них к нему. Вобрав ее, Палач начал плести заклинание, которое превратит плоть молодого человека в камень.

Но внезапно каталист встал на пути магии. Его руки и ноги начали каменеть. Последним усилием он швырнул меч молодому человеку.

— Беги! — крикнул он.

Но бежать было некуда. Дозорный чувствовал страшную силу меча даже оттуда, где он стоял, в двадцати футах от места казни. Он ощутил, как меч начал вбирать Жизнь из мира. Он увидел, как вспышками пламени были уничтожены двое колдунов, а потом меч швырнул Палача на колени, и, если бы его легкие могли вбирать воздух, Дозорный испустил бы ликующий победный клич.

— Убей их! — хотелось закричать ему. — Убей их всех!

Но одной вещи меч сделать не мог. Он не мог обратить вспять действие заклинания. На глазах у приговоренного юноши каталист обратился в камень. Дозорный ощутил скорбь молодого человека и решил, что тот непременно отомстит.

Но мести не последовало. Вместо этого юноша взял меч и с почтением вложил его в руки окаменевшего каталиста. Он припал к каменной груди своего товарища, а затем отвернулся и пошел в туманы за Грань. Златокудрая девушка побежала за ним.

Дозорный был поражен. Он ждал последнего крика ужаса — но так и не дождался. Туманы клубились в полном безмолвии.

Дозорный устремил взгляд своих каменных глаз на тех, кто остался на месте казни, и с мрачным удовлетворением убедился, что месть молодого человека свершилась и без его участия. Епископ Ванье упал на землю, словно громом пораженный. Тело императрицы рассыпалось в прах. Тогда-то Дозорный и понял, что она уже, наверное, долгое время была мертва и видимость жизни в ней поддерживалась благодаря одной только магии. Принц Ксавьер подбежал к статуе каталиста, пытаясь вырвать из рук каменной статуи меч, но тот держался крепко.

Вскоре все реально живущие покинули границу, снова оставив ее живым мертвецам, в том числе новому Дозорному. Впрочем, он во многом отличался от своих товарищей по несчастью, возвышавшихся среди здешних унылых равнин: ростом с обычного человека, каменная фигура каталиста держала в руках меч и смотрела за Грань, а на неподвижном лице было выражение совершенного покоя.

И еще одна необычная вещь случилась с этой живой статуей. К ней однажды приходил гость. И теперь вокруг шеи нового Дозорного весело трепетал, словно стяг, оранжевый шелковый лоскут.

КНИГА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

...И СНОВА ЖИВ

Дозорные охраняли границы Тимхаллана веками.