Софья Ролдугина. Трое для одного
Мир “Лисов графства Рэндалл”, примерно 70 лет после окончания войны Железа.
Когда лужи снаружи кроет хрустящая корочка, Плотный мрак за окном наполняется белой горечью, И движения примерзают к железным поручням, То из старших ворот появляется часовщик. Когда хрупкое “завтра” на стрелке минутной корчится, Перетянутый нерв достигает предела прочности, И на сорванном выдохе сон выгорает дочиста, То фонарщик безмолвно выходит из средних врат. Когда крошится тонкий лёд от хвостов русалочьих, Поезда и сигналы играют друг с другом в салочки, И химеры с карнизов слетают к проёмам арочным, То из младших ворот проводник выступает в ночь. *** Если ты их встретишь – не заговаривай. Если заговоришь – не называй имени. Они кажутся улыбчивыми и ранимыми, Но в глазах у них золотое марево. Их слова притягательны и обманчивы. Их вино пьянее первой влюблённости. Всё выглядит бессмысленным, отвлечённым, но Поздней согласие обретает значимость. *** Только шаг из холодной комнаты - Твоё время навеки замерло. Ты сжимаешь ключи от города. Ключник выбран по старым правилам.
Глава I
Морган никогда не брал попутчиков. Ни-ког-да. Но то ли зима была виновата – лютая, какой в округе не видели двадцать лет, то ли безумная луна над болотами, то ли кантри-блюз, что доносился глухо, словно бы не из колонок, а из бардачка… мимо проехать Морган не смог. Чертыхнулся под нос и вырулил к обочине, сбавляя скорость. – Эй, там! – крикнул он в узкую щель над боковым стеклом. Горло тут же обожгло сырым холодом. – Вас до города не подвезти? Незнакомец в коричневом пальто с хрустом вывернул голову под немыслимым, совиным углом и замер. Моргану стало слегка не по себе, но вдруг он услышал рассеянный ответ: – До города? Да… Это было бы неплохо. А… ты не мог бы помочь мне подняться? Округа просматривалась на добрый десяток миль во все стороны. Если коварные злоумышленники и могли где-то укрыться, то лишь в жидких кустах по краю болота, но в такую морозную ночь никто не протянул бы там и получаса. На всякий случай переложив шокер в карман, Морган щёлкнул центральным замком и вылез из машины. Ноги сразу поехали по обледенелой обочине. Он резко взмахнул руками, сделал несколько неуклюжих шагов и сам не заметил, как очутился аккурат рядом с будущим попутчиком. – Эм-м… Вы здесь давно? – поинтересовался Морган, чтобы хоть как-то завязать беседу. Незнакомец уставился на него из-под фетровых полей; глаза по-птичьи отсверкнули жёлтоватым в темноте. – Как сказать. Ты как раз вовремя, вот что главное, – и заулыбался. В этот момент Морган понял, что имеет дело с психом, и смирился: бросить недееспособного человека ему бы в любом случае совесть не позволила. Незнакомец оказался рослым, но удивительно лёгким. Его можно было бы принять за отощавшего бродягу, если бы не руки – пусть и перепачканные в земле, но холёные, с аккуратными вытянутыми ногтями. Он крепко вцепился в протянутую ладонь Моргана и рывком поднялся с земли. При этом что-то металлически звякнуло, а во льду на обочине остался клок пальто. Луна злорадно мигнула и нырнула в густое облако. – В машине есть электроодеяло, если надо согреться. И виски, – скованно предложил Морган. – Мне нельзя, я за рулём. – Значит, возишь для друзей? – сделал парадоксальный вывод незнакомец. – Какой славный юноша. После этого Моргану сразу сделалось тревожно, без всяких причин. |
