|
Дверь не успела открыться - отшвырнули. Через порог как буря перемахнул рослый воин - лик его был ужасен. Обгорелое лицо, выпирающая белая кость на месте левой скулы. Сизые и белые шрамы избороздили лицо. Вместо левой брови была выжженная незаживающая рана. Черные глаза полыхали лиловыми искрами. В коридоре появились стражи - потные, взмыленные, с раскрытыми ртами. Воин вперил страшный взгляд в Олега, шумно выдохнул, словно гора упала с плеч: - Наконец-то... Олег ахнул. Перед ним стоял ненавистный Фагимасад, сын киммерийского кагана, полководец и воин. - Ты?.. Уцелел? - Лесные твари! Наконец-то я догнал вас! Олег почувствовал, что дрожит, ладони вспотели. Он вспомнил Мрака, его насмешливую манеру разговоров, заставил себя глубоко вздохнуть и сказал обыденным голосом: - Мы просто заманивали. А теперь ты сдуру сам влез в ловушку. А мы - р-р-р-р-аз! - и хватанем. Вожак побледнел, дернулся. Олегу показалось, что свирепый воин едва удержался, чтобы не отступить на шаг. Воины за его спиной обнажили оружие. - На этот раз вам не уйти, лесные твари, - сказал он сдавленным от ярости голосом. - Вы умрете сейчас! Олег невольно улыбнулся, мучивший его вопрос разрешился сам собой. У него не было ощущения гибели от руки Лиски, потому что ее опередит этот шрамолицый. Значит, все в порядке, он не потерял способности предугадывать! Опять не успел додумать, не дают, только осталось чувство, что какую-то мелочь все же упустил. Но Фагимасад опять побледнел, все-таки попятился, не так понял его ликующую усмешку. Воины устрашились, схоронились за щитами, только глаза выставили, как раки. Мечи в руках дрожат так, что звякают. Царевич крепче сжал рукоять меча. - Ты умрешь, раб! - Сам ты раб, - ответил Олег непривычно мирно. Подумал, добавил: - И степная тварь. Противная. У тебя больше нет царства, Фагимасад. Ты - тварь на побегушках. Изуродованное лицо дергалось. В уголке рта выступила пена. - Узнай же напоследок, что за это время я кое-что узнал и о магии! Неведомая сила подняла Олега на ноги. Стегнула боль. Он охнул. Невидимые руки не давали упасть, изуродованный враг стоял с мечом наготове. Тысячи острых жал впились в тело. Олег раскрыл рот для крика, но губы не слушались. - Ну как, лесная тварь? - спросил противник почти ласково. - Сейчас ты умрешь, но будешь чувствовать свою смерть... Боль стала такой острой, что перед глазами заплясали огненные мухи. Незримые руки сжимали даже челюсти, иначе постыдно выл бы и стонал. Жизненная мощь быстро таяла. Огненные искры погасли, пошел черный снег. Сквозь грохот крови в ушах Олег слышал настойчивый голос, все более удаляющийся: - Ты уже мрешь, тварь... Уже издыхаешь... Ящер тянет к тебе лапы... Ему показалось, что доносятся другие голоса. Шум в ушах стал тише, просветлело. Олег обнаружил, что лежит на полу, у самого лица беспокойно постукивает каблучком сафьяновый сапожок. Раздраженные голоса раздавались сверху. Олег заставил себя слышать, хотя шелохнуться не мог, боль гнездилась в каждой клетке тела. - Это мой пленник... Я должна его пытать... Оскорбил грязно... Нет, сперва я... Олег повернул голову, вскрикнул от острейшей боли. Бывший царевич и Лиска стояли друг перед другом, злые, красные, готовые вцепиться друг в друга. За их спинами нерешительно переступали с ноги на ногу воины, по трое за каждым. |
