Затем сенатор по делам национальных меньшинств объявил, что внесет на заседание Сената предложение выплатить двадцать пять тысяч долларов каждому члену Партии Революционных Индейцев. В заключение он назвал происшедшее «продолжением кровавого списка Вун дед Элк».

Римо выключил телевизор.

– Видишь, папочка, жизнь нации бьет ключом.

– Я вижу, – ответил Чиун. – Безумие продолжается.

– Кстати, о безумии... Надо бы позвонить Смиту.

Смит терпеливо, без замечаний выслушал рассказ Римо событиях дня, из чего Римо заключил, что все его действия были правильными.

– У тебя остается еще одно дело, – напомнил ему Смит.

– Знаю, – ответил Римо.

Он повесил трубку и отправился к Ван Рикеру. Сидящий у телефона Ван Рикер обернулся к Римо. Он улыбнулся, потирая руки.

– Ну вот, все в порядке, – сказал он. – Пентагон уже распространяет версию о «Кассандрах», разбросанных по всему миру. На редкость удачный денек.

Он посмотрел на Римо и еще раз улыбнулся:

– Давай приступай к своему делу!

– К какому делу? – удивился Римо.

– Ты же пришел убить меня, я знаю. Я знаю все о тебе, старике, Смите и организации КЮРЕ.

– Почему же ты не сбежал?

– Помнишь тех двоих, в памятнике? Моих рук дело, чтобы сохранить тайну. Теперь ты сделаешь то же самое. Зачем мне убегать?

– Верно. Все справедливо, – сказал Римо.

– Передай Смиту мои наилучшие пожелания. Он умный человек, – произнес Ван Рикер.

– Передам, – ответил Римо и покончил с генералом. Затем он положил его тело на кровать, чтобы имитировать смерть от сердечного приступа, вызванного переутомлением, и вернулся в свой номер.

– Мы уезжаем, папочка.

Чиун что то писал на длинном пергаментном свитке.

– Сейчас.

– Что ты делаешь?

– Пишу письмо сумасшедшему императору Смиту Поскольку создание «Кассандры 1» и починка «Кассандры 2» не входили в наш контракт, он должен заплатить мне за это отдельно.

Он повернулся к Римо.

– Тем более, что нам пришлось отклонить такое заманчивое предложение матушки России.