– Остров находится в частном владении.

– Кто хозяин?

– Женщина по имени Эпона Элиаде.

В опалово-зеленых глазах Питта вспыхнуло удивление.

– Эпона! Ну конечно, и здесь без нее не обошлось.

– Хайрем Йегер навел о ней справки, выяснил все, что только можно. Она входит в высшее руководство «Одиссея», о ней говорят как о правой руке Призрака. – Ганн остановился на мгновение и взглянул на Питта. – Ты ее знаешь?

– Я встретился с ней в тот раз, когда мы с Алом выручили Ловенхардтов и умыкнули Флидаис. Судя по тому, что я тогда видел и слышат, она действительно занимает высокое положение в иерархии «Одиссея». Насколько мне известно, она уцелела во время сражения в исследовательском центре.

– Очевидно, она успела выскользнуть из сети прежде, чем комплекс был уничтожен. Адмирал Сэндекер попросил ЦРУ проследить за ее передвижениями. Один из их агентов сообщил, что спутник засек ее личный самолет при заходе на посадку на аэродром острова Бранвин.

Питт с трудом сдерживал свой страх и не давал ему проявиться. Помолчав немного, он произнес с абсолютной уверенностью и непоколебимой убежденностью в голосе:

– Если по вине Эпоны пострадают Дирк или Саммер, ей не жить.

Когда самолет НУМА приземлился в Гваделупе и подрулил к частному ангару, сумерки успели уже превратиться в плотную тропическую темноту. Моро встретил лайнер у ангара вместе с группой наземного обслуживания. Он приветствовал Питта, Джордино и Ганна у трапа, представился и сразу же повел их к вертолету, ожидавшему всего в сотне футов.

– Старый добрый «джет-рейнджер» компании «Белл», – заметил Джордино, любуясь прекрасно отреставрированным старым вертолетом. – Давным-давно не видел ничего подобного.

– Обычно его используют туристы для осмотра достопримечательностей, – объяснил Моро. – За такое короткое время я не смог найти ничего лучшего.

– Нам он отлично подойдет, – сказал Питт.

Он швырнул свой цилиндрический баул внутрь, залез в вертолет и сразу же прошел в кокпит познакомиться и поговорить с пилотом. Это был мужчина немного за шестьдесят, налетавший за свою жизнь не одну тысячу часов на всевозможных воздушных судах двух десятков типов. В свое время Горди Шепард был старшим пилотом крупной авиакомпании. Когда же его жена умерла от рака, а самому ему пришло время уходить в отставку, он приехал в Гваделупу и подрядился несколько часов в неделю катать туристов над островами на вертолете. Его густые седые волосы прекрасно сочетались с черными глазами.

– Давненько я не выполнял этот маневр, – сказал Шепард, выслушав указания Питта. – Но, пожалуй, справлюсь.

– Если нет, – заметил Питт с натянутой улыбкой, – то мы с другом ударимся о воду с силой пушечного ядра.

Тем временем снаружи возле вертолета Ганн поблагодарил Моро и закрыл дверь. Лопасти винта начали медленно вращаться, все ускоряясь, и наконец пилот поднял машину в воздух.

Потребовалось меньше пятнадцати минут, чтобы преодолеть двадцать семь миль, отделяющие аэропорт Гваделупы от острова Бранвин. По просьбе Питта пилот, оказавшись над водой, выключил ходовые огни и дальше уже летел без света. Летать ночью над морем – все равно что сидеть с завязанными глазами в шкафу, дверь которого заклеена липкой лентой. Используя маяк Бранвина в качестве ориентира, пилот по прямой линии безошибочно вышел к южной оконечности острова.

За эти несколько минут сзади, в пассажирском отсеке, Питт и Джордино раскрыли баул и надели гидрокостюмы. Кроме гидрокостюмов они надели на ноги жесткие резиновые боты, и больше ничего. У них не было ни аквалангов, ни ласт, ни масок – только грузовые пояса для компенсации плавучести мокрых неопреновых костюмов.