Видения исчезли, розовый туман пропал, но я продолжал громко стонать. Единственное, что я мог сделать, это сидеть в своей камере, думать, потеть и дрожать от страха.

Поэтому я сидел.

Думал.

Потел.

И дрожал.

Был уже поздний вечер, когда Сэмсон и Роулинс снова пришли, Сэм улыбался. Он положил свою руку мне на плечо и сказал:

— Ну, Себастьян раскололся. Раскололся, как только услышал. Короче, важно то, что он сознался в том, что убил Чарли Вайта.

— Не может быть!

— Сознался. Вайт намеревался открыть секрет, он был сыт по горло тем, что все лавры доставались Бойлу, того боготворили, окружали вниманием, им восхищались, гордились, хотя в действительности пел-то Чарли. Ты же понимаешь.

— Все понимаю.

— Покончив с Вайтом, Себастьян поручил Рэйсу заняться остальным, что потребуется по ходу дела.

— Например, мною?

— Совершенно верно… Вайт не знал, что этот чокнутый доктор и Себастьян из одной своры, между ними не могло быть тайн. Вайт был сам не свой, зависть и запоздалое возмущение не давали ему покоя. Сначала он решил, что заболел каким-то психическим расстройством, ну и отправился к Витерсу вполне серьезно за помощью, но его затошнило от пустой болтовни…

— Вполне понятно. Я имел «счастье» познакомиться с бредовыми идеями этого великого Дуерфа.

— Самое же важное, что он решительно все выложил Витерсу. «Это его голос, он должен получить то, что ему причитается по праву», ну и так далее. Витерс, естественно, передал это Себастьяну, ну а тот навестил Чарли в тот четверг вечером.

Чарли послал его ко всем чертям. Считал, что Себастьян не позволит себе убить его, потому что он был голосом Джонни Троя. Пригрозил, что выступит с разоблачением по радио и телевидению. Расчеты не оправдались. Себастьян сбросил его с балкона.

— У меня было предчувствие, что дело обстояло именно так. У того в руках были птицы покрупнее Джонни Троя и куда более грандиозные планы. Но у меня не было никаких доказательств.

— Ну что ж, теперь доказательства получены. К сожалению, мы ничего не можем сделать с Витерсом. Он не совершил никакого преступления…

— Так уж и не совершил?

— Нам не за что привлечь его к ответственности. Конечно, то, что он сообщил Себастьяну о намерениях Чарли, было разглашением профессиональной тайны, нарушением врачебной этики, но за это в тюрьму не посадишь.

— Ничего, если у меня все утрясется, я не позабуду о нем. Он натравил на меня убийц, он погубил Чарли Вайта и Джонни Троя, да и его выступление по телевидению, когда он так красноречиво обманывал слушателей, обвиняя меня бог знает в чем, едва ли понравится его почитателям. Люди не прощают, когда их надувают.

— Что верно, то верно… Ох, еще один момент. Мы нашли чек, о котором ты упоминаешь, в кармане брюк Кончака. На чеке Рэйс написал, чтобы он в твоей квартире установил микрофоны.

— Я сразу понял, что он одет в тот же черный костюм.

— Записка без подписи, но на чеке напечатано имя и адрес Рэйса.

Сэм вытащил спичку и зажег свою сигару. Как всегда, я поразился, что можно мириться с таким зловонием.

Но все-таки выразил свое возмущение.

— Ну, не безобразие ли это? Ладно, у себя в кабинете ты можешь открыть окно, а я встать и уйти. Но ты же прекрасно знаешь, что отсюда я не могу уйти.

Он хитровато посмотрел на меня:

— Забыл тебе сказать. Тебя отпустили.

— Отпустили?

— Конечно, у нас к тебе еще много вопросов, так что приходи завтра.