Додж произнес, думая вслух:

— Я все равно не понимаю, зачем его понесло на это гиблое болото. И Скай этим тоже озадачен.

— Думаю, мы никогда не узнаем ответ на этот вопрос. Я просто радуюсь тому, что Старкс находится именно там, где он сейчас.

— А я буду чувствовать себя лучше, когда он окажется в земле, — с жаром произнес Додж.

Он снова внимательно оглядел задний двор, а потом повернулся к Кэролайн, сидевшей на краешке кровати.

Поколебавшись, Додж сказал:

— Мы с Берри поговорили сегодня.

Он подошел к креслу с пышной обивкой и позволил себе сесть.

— Когда ели чизбургеры, а ты со Скаем разбиралась с придурком Меркьюри.

— Она сама нас вычислила.

— Не думаю, что это заняло у нее много времени.

— И что ты рассказал ей?

— Все. Правду во всей ее неприглядности.

— Тебе необязательно было делать это, Додж.

— Обязательно. Это нужно было не ей, а мне. Я хотел, чтобы моя дочь знала все.

— Почему?

— Прежде всего, чтобы она никогда не обвиняла тебя в том, что мы расстались. Не то чтобы она собиралась это делать, но я должен быть уверен, что такое не случится. Во-вторых, чтобы все, что она испытывает ко мне, было основано только на фактах. Не хочу быть папочкой из детских фантазий. Не надо, чтобы Берри меня романтизировала. Говоря ей правду, я рисковал заслужить ее презрение. Но, может быть, мне послужит слабым оправданием то, что я не пытался выглядеть лучше, чем я есть на самом деле. Надеюсь, она, по крайней мере, оценит, что я был с ней честен.

— Уверена, что так и будет. Берри всегда была справедливой. И незлопамятной. К тому же она сказала мне, что ты ей понравился. Она считает тебя симпатичным.

Додж усмехнулся.

— Ну, в каком-то смысле… Вот видишь, все так, как я и предполагал, — сердито произнес Додж. — Я кажусь ей лучше, чем есть на самом деле, — он посмотрел на Кэролайн и в миллионный раз почувствовал приступ сожаления о том, что все сложилось так, как сложилось. — Но тебе-то это не грозит, конечно. Ты видела меня во всей красе.

— И все равно любила тебя.

Наступила долгая пауза. Никто из них не сдвинулся с места и не отвел глаз.

— Ты ведь постучал в мою дверь не только чтобы поговорить о Берри.

Додж набрал в легкие побольше воздуха, с шумом выдохнул его, отвернулся, затем снова посмотрел на Кэролайн.

— Я никогда не говорил тебе, как сильно я обо всем жалею. А теперь говорю, пользуясь случаем. — Додж запнулся и снова вздохнул. — Как только непоправимое свершилось, уже нельзя было ничего изменить. И секс с Кристал был самой меньшей моей виной. Я знаю, это звучит как клише, но, клянусь Богом, он ничего для меня не значил. Я делал все чисто механически, планируя в уме, чем займусь, когда все будет кончено. Я предал тебя не телом. Тебя предало мое эго. И ничего из того, что я сказал бы тебе тогда или что скажу сейчас, уже не изменит прошлого. Я сделал это. Но я хочу, чтобы ты знала, как сильно я об этом жалею. Когда ты сказала мне, что я причинил тебе боль хуже, чем Роджер Кэмптон, я возненавидел то, что сделал. Возненавидел себя за то, что предал тебя и разрушил то, что имел. — Додж снова остановился, ему опять не хватало воздуха. — Я хотел сказать это тебе тридцать лет. Прости меня за боль, которую я тебе причинил.

— Извинения приняты, — едва слышно выдохнула Кэролайн.