Смелая инициатива Игнатьева, однако, по началу была воспринята Сазоновым в штыки. Как только дипломат узнал, какую сумму требует за свои сведения француз, он категорически отказался платить, сказав, что не желает принимать участие в сомнительной авантюре. Игнатьев с жаром доказывал правоту своей позиции, но Сазонов был непоколебим, твердя, что не может лично принять решение на расход такой суммы.

К чести разведчика он не опустил руки, а продолжил борьбу и обратился к Иванову, горячо поддержавшего его намерения. Пользуясь своей возможностью, открыто обращаться к Алексееву по телеграфу, условленной фразой он попросил разрешение использовать тайный денежный счет в Париже, и дело было улажено. Через тайник француз получил чек на предъявителя с требуемой суммой, положив взамен копии секретных бумаг.

Узнав о коварных планах Клемансо, Сазонов принялся демонстративно сближаться с Англией, в течение нескольких заседаний, всякий раз принимая британскую сторону, если её позиция шла в разрез с французской позицией.

Так Россия вслед за Британией, категорически отказалась рассматривать вопрос о создании из германских земель Рейнской республики. Напрасно Клемансо и Фош яростно доказывали о необходимости этого шага, который, по мнению французов навсегда обезопасит их страну от возможности военного реванша со стороны Германии. Признавая право Франции на Эльзас и Лотарингию, союзники сознательно не желали идти Парижу на встречу в этом вопросе.

Всякий раз, когда Клемансо пытался вернуться к идее создания Рейнланда, его собеседники осаждали рвение премьера обещаниями, что непременно придут на помощь Франции в случаи явной угрозы её границам со стороны Германии. Фош попытался воздействовать на позицию русских прямым обращением к генералу Алексееву, но не добился нужного результата. Вначале Верховный правитель не отвечал генералиссимусу, а когда его ответ все же пришел, то в нем содержалось лишь обещания союзной помощи в случае реальной опасности французскому государству.   

Демонстрируя ещё большую неуступчивость в отношении Франции, Сазонов на заседании 22 мая, объявил, что Россия не признает права французов на обладание Сааром, на чьи угольные копии французская промышленность имела большие виды. Упреждая гневный выпад Клемансо, Сазонов предложил передать Саарскую область под управление Лиги наций, чем вызвал одобрение со стороны Лансинга и Хейга. Американец увидел в этом прекрасную возможность порадовать своего президента признанием нужности его детища, британец же ухватился за это предложение, поскольку уже стало ясно, что его страна будет обладать численным перевесом  в этой новой всемирной организации.

Мужественно выдержав все гневные взгляды французского премьера в этот день, после заседания, вечером в приватной беседе с одним из французских дипломатов в отставке, в ответ на упрек в нежелании понять нужды Франции, Сазонов заявил, что его очень огорчает позиция Франции относительно русских притязаний на Галицию.

- Мне кажется, господин премьер полностью игнорирует прежние принципы французско-российской дружбы мсье Тибо. Если он хочет добиться нечто большего для своей страны, ему следует пересмотреть свою позицию. Вместе Франция и Россия за столом смогут противостоять интересам США и Британии по любому вопросу

Крючок был, закинут, и оставалось только ждать реакции французов. Весь следующий день, шло обсуждение границ Чехословакии, к появлению которой на политической карте мира, Россия приложила значительные усилия. При рассмотрении этого вопроса, Сазонов занимал исключительно положительную позицию к предложениям французов, чем сильно удивил Хейга.

Как результат этих действий, на следующий день Клемансо заявил, что полностью согласен с тем, что Галиция это часть России и предложил поручить экспертам во главе с лордом Керзоном, определить новую польско-российскую границу.