- Вы не можете требовать большего господин Алексеев, поскольку ваша страна не понесла такого разрушения как Бельгия, чей ущерб мы оцениваем в 10 процентов общей суммы – поддержал британца Клемансо.
- Куда же пойдут остальные 5 процентов – язвительно спросил верховный правитель.
- На них по праву претендуют Канада, Австралия, Новая Зеландия и Южно-Африканский союз – сказал британец – и не надо считать, что это лишний довесок нашим финансам. Названные государства вполне самостоятельны и тратили деньги из своей казны.
- Я этого не говорил. Это сказали вы – бросил Алексеев, откинувшись на стуле.
- Так вы согласны с этим или нет – потребовал ответа Клемансо, сверля глазами русского. Алексеев не торопился с ответом. Он сначала тихо обменялся несколькими словами с Ивановым, затем переговорил с Мишаковым, от чего кислотность в желудке у французского премьера моментально подскочила.
- Мы согласны, если в наших прежних договоренностях о границах и подмандатных территориях не будет изменено ни слова – холодно отчеканил Алексеев – если какая-либо из сторон, по каким-то причинам дезавуирует свою подпись, мы будем считать себя в праве ответить тем же в отношении процентов репараций и будем настаивать на 15 процентах. Именно в эти процентные соотношения оценивают наши специалисты нанесенный нам ущерб военными действиями.
Говоря так, Алексеев прекрасно знал, куда он бил. Благодаря продажности французских чиновников, Верховный правитель России прекрасно знал, какой сюрприз готовил русским Клемансо после утверждения сумм репараций. Континентальный гегемон, собирался отказаться от своего прежнего согласия об изменении русско-румынской границы и потребовать пересмотра режима проливов, с выделением Греции части Восточной Фракии, выходящей к Черному морю.
Все это господин Клемансо готовил в надежде, что ни Америка, ни Англия не встанут на сторону России, в которой они видели опасного соседа, сумевшего ухватить слишком большой кусок пирога. Поняв скрытое желание русских избавиться от хлопотных польских территорий, Клемансо хотел сыграть ва-банк, но Алексеев сильно ударил по рукам.
Зная природную скупость французов, русский правитель решил сыграть именно на самой трепетной и звонкой струне французского премьера, на деньгах. Согласившись на предлагаемые условия, Алексеев видел, что Клемансо уже реально ощущал руками немецкое золото, что явно облегчало его задачу. Обозначив свои требования в 15 процентов, он моментально перессорил между собой англичан и французов, из общей суммы репараций которых сразу убывало по целых пять процентов.
- Британская сторона согласна – произнес Ллойд-Джордж, для которого условия русского ничего существенно не меняли.
- Мы тоже согласны с господином Алексеевым - произнес Вильямс, поскольку претензии русского правителя не задевали его главного проекта Лиги наций.
Все собравшиеся обратили свои взгляды на французского премьера, в груди которого зарождался новый приступ сухого кашля. Какой лютой злобой пылали его глаза и яростно подрагивали его седые усы, но подобно обезьяне просунувшей в узкое горлышко кувшина лапу и, схватив в кулак горсть сладкого риса, он не мог и не желал разжать руку, плотно сжимавшую золотые рейхсмарки репараций.
- Франция согласна, месье Алексеев – глухо бросил Клемансо, сделав над собой неимоверное усилие.
- Вот и прекрасно – моментально произнес русский – значит, у нас больше нет вопросов для обсуждения, и мы можем пригласить немецких представителей для вручения им текста мирного договора. Надеюсь, возражений нет.
- Нет - первым сказал Вильсон, чья душа уже была в Америке.
- Нет - подтвердил британец, перед глазами которого уже маячил приказ о роспуске огромной армии, алчно пожиравшей бюджет его королевского величества. |