Фордис открыл дверь кабины, забрался внутрь, пощелкал несколькими тумблерами, а затем снова спустился на землю. Он начал ходить вокруг самолета: посмотрел здесь, потрогал там.

— Не говори, что ты к тому же еще и механик.

— Стандартная предполетная подготовка.

Фордис осмотрел элероны и шасси, затем открыл небольшую дверь и извлек нечто, похожее на щуп для замера уровня масла.

— Пожалуйста, помой заодно окна, раз уж на то пошло, — сострил Гидеон.

Проигнорировав его слова, Фордис нырнул под одно из крыльев, в то же время извлекая из кармана нечто, напоминающее крупный шприц с находящейся внутри него трубочкой для содовой. Он отвинтил небольшую крышку, расположенную на крыле и засунул приспособление в отверстие. Синеватая жидкость заполнила шприц, который Фордис затем поднял на свет. Маленький шарик располагался в нижней части внутренней трубки.

— А теперь что ты делаешь? — спросил Гидеон.

— Проверяю топливо на наличие воды.

Фордис продолжал всматриваться в голубоватую жидкость. Наконец, он хмыкнул и вылил топливо обратно.

— Ты закончил?

— Едва ли. Топливные баки располагаются в каждом из крыльев — по пять топливных отсеков в каждом.

В отчаянии Гидеон сел на траву.

Когда, наконец, Фордис скомандовал ему занять пассажирское сиденье и надеть гарнитуру, Гидеон почувствовал облегчение. Но затем последовали еще более тщательные проверки: контрольный запуск двигателя, проверка рулевой тяги, предполетная подготовка. Фордис трещал и комментировал свои действия с явным удовольствием, в то время как Гидеон делал вид, что ему интересно. Прошло еще полчаса до того момента, как двигатели были, наконец, запущены, и они перешли к состоянию взлета. Сидя там, в крошечном салоне, Гидеон чувствовал, что его начинает охватывать приступ клаустрофобии.

— Господи, — воскликнул он, — сейчас мы могли бы уже добраться до Санта-Круз.

— Не забывай, это была твоя идея.

Фордис взглянул на ветряк, определяя направление ветра. Затем, поддал газ двигателю, и самолет медленно тронулся с места.

— Что, если… — начал Гидеон.

— Заткнись хотя бы на минуту, — прервал его Фордис, через интерком самолета его голос прозвучал слабо и хрипло. — Нам надо произвести взлет с короткой полосы, и у меня много дел. Если, конечно, мы не собираемся врезаться в них, — и он указал на ряд тополей, растущих примерно в тысяче футов прямо по курсу.

Гидеон тут же замолчал, и Фордис заговорил в гарнитуру.

— Диспетчер Вест-Санта-Фе, говорит Сессна один-четыре-девять-шесть-девять, произвожу взлет с полосы три-четыре.

Он поправил гарнитуру, сделал еще одну контрольную проверку ремня безопасности и дверного замка, затем отпустил стояночный тормоз и поддал газа.

— Диспетчер Вест-Санта-Фе, Сессна один-четыре-девять-шесть-девять, взлетающий с полосы три-четыре, направление северо-запад.

Они разгонялись прямо по грунтовой полосе, медленно набирая скорость, Гидеон держался изо всех сил.

— Мы уже достигли радиального вектора скорости один-двадцать пять KIAS, — сообщил ему Фордис. — Пока все идет нормально.

Гидеон стиснул зубы. «Этот ублюдок явно наслаждался процессом», — подумал он. Внезапно дрожь и дребезжание прекратились, и они оказались в воздухе. Прерия, маячившая перед ними, резко ушла вниз, и весь обзор заполнило бескрайнее голубое небо. Мгновенно самолет перестал казаться тесным. Он стал проворным и легким, и сейчас, скорее, напоминал прогулочный самолетик парка аттракционов, нежели легкий пассажирский самолет. Несмотря на страх, Гидеон почувствовал небольшой трепет восторга.

— Быстрый набор высоты по тангенциальному вектору, — сказал Фордис.