– Вы никого не видели за сценой?

– Не было никого за сценой, – твердо заявил лохматый. – Никого там не было, кроме этих троих олухов, лабающих почем зря.

– Вам не нравится джаз?

– Точно так, лейтенант. Мне нравится тишина.

– Этот парень, которого никто не убивал, знаком ли он вам? Был ли он здесь когда-нибудь до этого? Вы уже говорили, что никогда его раньше не видели.

– Совершенно верно, лейтенант, – официант кивнул.

Я вытащил спичечный коробок, найденный в кармине трупа, и открыл его. Там осталось всего три спички.

– Может, он решил, что сегодня 4 июля. Здорово же он попользовался спичками за те десять минут, что был в заведении перед тем, как его убили!

– Думаю, что он раньше уже бывал здесь. Может, я просто его раньше никогда не замечал.

– Может, вам следует носить очки. Может быть, нам с вами нужно поближе познакомиться в уютненьком отделении полиции и попытаться поработать над вашей памятью. А вдруг в ней наступят какие-нибудь улучшения.

– Не говорите со мной так, лейтенант. Думаю, я просто не вспомнил его, я был так расстроен, его застрелили, да и вообще…

– Сколько раз он был здесь до сегодняшнего дня?

– Четыре или пять раз. Постоянно курил свои косяки. Его можно было учуять столиков за пять.

– Как вас зовут?

– Бут. Эдди Бут.

– Что вас заставило забыть этого парня, когда я первый раз спрашивал о нем? Бут нервно сглотнул.

– Вы жестоко поступаете со мной, лейтенант.

– Да я даже и не пытался. Вам бы посмотреть на меня, когда я в гневе.

– Полуночной не нужны лишние беспокойства. А от этого парня так и веяло неприятностями с самого первого раза, когда я его увидел.

– Косяки?

– Точно ! Всегда под балдой.

– Как его звали?

– Я не знаю, лейтенант.

– Уверены в этом?

– Абсолютно.

– Продолжайте.

– Он о чем-то говорил с Полуночной, – прошептал официант. – И я видел, что ей это совсем не нравится, но, похоже, она вынуждена была почему-то его терпеть.

– У него что-то на нее было?

– Я ничего не знаю, меня это совершенно не касается, лейтенант. Я здесь только работаю. Может, и было у него на нее что-то, а может, и нет.

– Он разговаривал с ней здесь или в зале, за одним из столиков?

– Парень обычно приходил раз в неделю. Впервые он пришел недель пять назад. Посидел немного за столиком, потом спросил Полуночную. Последние пару раз проходил прямо к ней в офис и был там минут двадцать, так мне кажется, а потом уходил.

– Сама она когда-нибудь уходила вместе с ним? Эдди Бут решительно покачал головой.

– Полуночная никогда не уходит до закрытия заведения, а это бывает не раньше трех утра. Он же уходил самое позднее в час ночи.

– Вам известно, где он живет?

– Я же уже говорил, лейтенант, что даже не знаю его имени!

– О'кей, Эдди. Что-нибудь еще знаете?

– Да нет, вроде бы все.

– Тогда можете идти. Бут заколебался.

– Вы собираетесь разговаривать с Полуночной?

– А вы как думаете?

– Просто, понимаете, ей вряд ли понравится, если она узнает, что я вам рассказал о ее встречах с этим любителем травки. Ей совсем это не понравится, и мне не поздоровится.

– Я сделаю все наилучшим образом, Эдди.