- Скорее, тут дело не в Силе, - сказала она, - я тоже гадаю.

Иленик улыбнулся и посмотрел на показания компьютеров.

- Мы хотя бы гадаем в унисон. Значит, наши усилия должны увенчаться успехом. Мы готовы к прыжку в гиперпространство.

- Давай, - Эйла кивнула.

Каамаси двинул вперёд два рычага, включив гипердвигатель. Корабль рванулся вперёд, звёзды из точек превратились в линии, уходящие в глубокий колодец, который поглотил их целиком и залил иллюминатор ярким светом. Едва Эйла подняла руку, чтобы закрыть глаза, как сработали затемнители.

- Всего будет четыре прыжка, - кивнул Иленик. – Так мы потеряем несколько часов, по сравнению с прямым путём, но никто не сможет сказать, откуда мы вылетели. Заодно подберёмся к Кореллии с вектора, которым не особо интересуются пираты.

- Неплохо придумано, - сухо ответила Эйла. – Единственное, ты забыл спросить моего мнения.

Иленик протянул правую руку и погладил её по левому плечу.

- Да, Эйла, операцией руководишь ты, но, как твой пилот, я не хочу отвлекать тебя на подобные мелочи.

Она слегка улыбнулась и кивнула.

- И почему только мастер Винду назначил меня главной?

- Как это почему? – каамаси склонил голову. – Ты сомневаешься в мудрости мастеров или в себе?

- Не мастеров, - она решительно помотала головой. – В себе, немного. Вряд ли меня можно назвать самым опытным рыцарем-джедаем в галактике или даже на этом корабле. Ты дольше меня являешься рыцарем. Тогда почему же не меня отдали тебе в подчинение?

- Всё просто. На Кореллии я выполнял более традиционные задачи. Каамаси – хорошие советники и посредники. Этим я и занимался большую часть времени. Меня также ценят как хорошего пилота, но я почти не знаю тех, среди которых мы будем искать Тейна.

Иленик говорил твёрдо, но его голос звучал мягко и тихо. Ей нравилось слушать его и смотреть, как он водит в воздухе правой рукой. Его слова просто гипнотизировали её. Всё, что он сказал о каамаси, было правдой: их высоко ценили за незаурядные способности. Также они были известны за крайнее миролюбие, и она так и не смогла припомнить, чтобы слышала о другом джедае-каамаси.

Эйла высказала свои мысли вслух, и Иленик кивнул, как будто уже ждал её замечания.

- Это правда, среди каамаси мало джедаев. И то, что я пацифист, - тоже правда.

- Тогда почему ты здесь, участвуешь в войне? – нахмурилась Эйла. – Разве это не противоречит твоей натуре?

- Иногда стремление к миру, хоть оно и благое, может служить Тёмной Стороне.

- Как такое возможно?

Он выпрямил пальцы, а потом согнул вновь.

- Очень многие, особенно в Конфедерации, называют джедаев кровожадными и злобными воинами. Это так?

- Нет. Джедаи – защитники мира, советники. Свои боевые навыки мы приберегаем на крайний случай, только когда не остаётся другого выхода.

- Вот именно. Хотя мы ценим мир и ненавидим насилие, иногда приходится выбирать, у кого отнимать жизнь: у невинных или у тех, кто может отнять жизнь у них.

- Это понятно.

- Именно тогда, Эйла, стремление к миру может начать служить злу. Если кто-то может защитить других, но отказывается что-то сделать, чтобы поддержать мир в своём понимании, он просто эгоист. Такие ставят себя и своё понимание мира над другими. Такие защищают идею, а не жизни. И тут они становятся неправы. Такой выбор не ведёт к добру.

Она медленно кивнула. Бездействовать перед лицом зла значит потворствовать ему.

- Получается,  этот Тейн служит злу?

На лице Иленика отобразилась крайняя задумчивость, и Эйла уловила какие-то чувства, которые не смогла распознать.

- Он лишь пытается спасти свою семью, - ответил каамаси, - поэтому вряд ли.