|
Алик буквально плыл в дурмане ее духов, якобы случайных, а на деле точно рассчитанных прикосновений ее тела, тонул в широко открытых глазах, млел от легкого касания волос. Андрей стоял как оплеванный, усиленно делая вид, что ему все равно и происходящее ни в коей мере его не касается. Получалось плохо, со всех сторон он ловил направленные на него сочувственные взгляды, и от этого на душе становилось еще гадостнее. Казалось, что песня не кончится никогда, и медленный танец будет продолжаться вечно. В груди Андрея волной поднималась требующая немедленного выхода обида, он просто не знал, что делать, но чувствовал, что что-то предпринять обязательно должен, иначе эта нарастающая волна плеснет через край, затапливая мозг, и уже сама будет диктовать ему дальнейшее поведение. К чему это может привести, Андрей даже боялся представить. Он уже еле сдерживался, борясь с искушением подойти к мерно покачивающейся паре и, схватив Светку за волосы, просто оттащить ее от «афганца», наплевав на то, как это будет выглядеть и что подумают о происшедшем однокурсники. Он почти уже созрел для того, чтобы поступить именно так, когда ситуация получила другое, неожиданное разрешение, напрочь исключив его участие.
Светка особенно тесно прижалась к Алику и что-то быстро зашептала ему на ухо, тот сначала слушал ее со снисходительной улыбкой, так, как взрослые люди порой выслушивают нелепости, изрекаемые кажущимся себе невероятно умным ребенком. Однако, улыбка быстро сползла с его лица, уступая место яростной гримасе, а потом и оскалу. Видевший «афганца» в профиль Андрей с тревогой следил за этой неожиданной метаморфозой, удивленно гадая, что такого могла сказать парню Светка, чтобы вызвало столь негативную реакцию, та меж тем продолжала что-то шептать, абсолютно не замечая отношения Алика к своим словам. Потому происшедшее далее стало для нее полной неожиданностью. В какой-то момент Алик просто резко вырвался из ее объятий и, отпрянув в сторону, закатил ей оглушительную пощечину. Именно пощечину не жесткую плюху по лицу открытой ладонью, не удар кулаком в челюсть, а вот этот вот хлестко оскорбительный шлепок по щеке, не несущий за собой иного смысла кроме выражения предельного презрения и отвращения. Все вокруг замерли, казалось, на мгновенье стихла даже музыка, время остановилось. Андрей во все глаза глядел на смертельно побледневшую Светку, схватившуюся рукой за щеку и не отрывающую удивленно-испуганного взгляда от «афганца». Тот кусал губы от еле сдерживаемого бешенства, ноздри его широко раздувались, а из глаз готовы были брызнуть мелкие злые слезы. — Как же вы мне все надоели, трупоеды! — гневно выкрикнул он, обводя взглядом застывших соляными столбами студентов. — Кому еще интересно, сколько я «духов» завалил?! Всем сразу отвечаю: не считал! С десяток, наверное, наберется!!! Но точно не подсчитывал! Ясно?! Нет?! Все теперь запомнили?! Или кому-то еще персонально рассказать?! Падальщики, блин! Студенты ошарашено молчали, опуская глаза, чтобы не встретиться с горящим настоящей, не наигранной ненавистью взором «афганца». Все замерли там, где стояли, лишь чья-то рука, потянувшись из подсвеченного разноцветным миганьем цветомузыки полумрака, вырубила магнитофон, погружая комнату в давящую на нервы напряженную тишину. — Уроды! — процедил куда-то в пространство Алик и быстрыми порывистыми шагами вышел из комнаты, по пути вовсе не деликатно оттолкнув оказавшуюся у него на дороге и не успевшую разомкнуть объятия парочку. С грохотом закрылась входная дверь, сыпанув на пол белую пыль облетевшей от резкого удара штукатурки. — Да-а, — сипло протянул первым пришедший в себя после этой сцены Мишка. — Форс-мажор, что называется… Что ты ему такого наговорила, золотце? Светка едва справилась с обиженно и жалко дрожащими губами. — Не знаю, вроде ничего… Так просто спросила сколько он душманов убил… Просто, для разговора… Мне на самом деле все равно было о чем спрашивать… Я не думала… — То-то и оно, что не думала, — осуждающе качнул головой Мишка. |
