Однажды она сидела на берегу в этом привычном безмолвии, смотрела, как пьют ягнята, перебирала пальцами в воде и ни о чём не думала. Как вдруг раздался такой грохот, что даже воздух задрожал и загудел над сумрачной водой, и откуда ни возьмись прозвучал голос такой оглушительный, что все деревья в сумрачных лесах склонились до самой земли, и над подземным царством громом раскатились слова, такие же древние, как сам хутор Капела:

И тут Стина Мария словно пробудилась ото сна.

— Дедушка, милый, здесь я, здесь! — закричала девочка.

Внезапно память вернулась в ней, и Стина Мария вспомнила всё: дедушку, голос матери, имя отца, вспомнила, кто такая она сама и где её дом.

И что живёт она теперь не на хуторе Капела, а в подземном царстве гномов — об этом Стина Мария тоже вспомнила; живёт пленницей в стране, где нет ни солнца, ни луны, ни звезд, — это Стина Мария тоже поняла. И бросилась бежать. А её овцы и ягнята следовали за ней по пятам, они нескончаемым серым потоком струились за ней по сумрачным лесам.

Гномы, заслышав грохот и оглушительный голос, повылезли из своих гротов и горных пещер. Они злобно шептались друг с другом, а их глаза почернели от гнева. Гномы свирепо глядели на Стину Марию, и в их толпе нарастал ропот, они указывали на девочку, а серый человечек, который привел её сюда из наземного мира, кивал.

— Пускай она уснёт вечным сном в наших сумрачных водах, — бормотал он. — Хотя тишины у нас ни за что не будет, пока в Капеле не переведётся её род. Но всё равно, пускай она лучше уснёт в наших сумрачных водах.

И тут же гномы, словно серые тени, окружили со всех сторон Стину Марию. Они схватили её и потащили к воде, туда, где колыхались густые туманы.

Но женщина, которую Стина Мария называла матерью, эта женщина вдруг закричала страшно и хрипло, так, как никто никогда не кричал в подземном царстве гномов.

— Моя прекрасная малютка! — раздался её крик. — Дитя света!

Она растолкала гномов и крепко обняла Стину Марию своими похожими на тени руками. Её глаза были черны от гнева, когда она обвела ими гномов, её голос стал совсем хриплым, когда она выкрикнула:

— Никому не отдам мое дитя, никому! Я сама уложу мою малютку спать, когда придёт время сна!

Женщина взяла Стину Марию на руки и понесла её к воде, а гномы молча стояли в стороне и ждали.

— Пойдём, пойдём, прекрасная моя малютка, — бормотала она. — Пойдём! Тебе надо заснуть!

Над сумрачными водами клубился густой туман. Он с головы до ног окутал как покрывалом Стину Марию и женщину, которая её несла. Но когда вода заблестела совсем рядом, прямо под ногами, тогда Стина Мария немного всплакнула и подумала:

Но женщина, которую она называла матерью, погладила её по щеке похожей на тень рукой и прошептала:

— Прекрасная моя малютка, ступай за своими овцами и ягнятами.

И вдруг Стина Мария осталась в тумане совсем одна. Она ничего не могла разглядеть вокруг себя, только слышала звон золотых колокольчиков, которые носили её овцы, и шла следом за ними. Так и двигалась она за вереницей своих овец, но куда они шли — девочка не знала. Долго странствовала она в кромешной тьме и неожиданно почувствовала под ногами траву, невысокую траву, совсем как та, на которой паслось в Капеле уничтоженное волком стадо.

«Где это я? — подумала Стина Мария. — Странно, что здесь растёт такая же трава, как дома на лугу».

В тот же миг туман рассеялся, и она увидела луну. Луну, светившую над Капелой, — вот что увидела Стина Мария. Луна висела в небе над самой овчарней. А на «лисьем камне» сидел дедушка с палкой в руке.

— Где ты была так долго? — спросил он.