— Ладно, хозяйствуйте тут без меня, — прервал молчание Гвидо. — У меня тоже дела есть, по ним и пойду. Уверен, инор капитан голодным не останется.

Слуга ушел, а Нелла благополучно закончила обыск кухни. Счетов там не оказалось. Зато оказался очень вкусный сыр. После третьего бутерброда девушка решила, что имя супруга ей вовсе и не нужно, искать его она не будет, а домой он в любом случае придет, рано или поздно. Так что, наверное, имеет смысл приготовить ему ужин: голодные мужчины мало чего понимают, уж это она точно знает. Они и сытые не всегда вменяемые.

Так, в делах, день и пролетел. Муж засветло домой не явился, Гвидо тоже как ушел, так и не возвращался, поэтому даже не у кого было спросить, насколько это в характере хозяина квартиры и каковы шансы того, что он вообще придет в ближайшие дни. Нелла металась по квартире и кляла себя всеми ругательствами, которые только могла припомнить. Это не особо помогало ни в деле успокоения, ни в деле призыва мужа. Этак он на пару недель пропадет! Нужно было на него поставить метку, но кто знал, кто знал…

Спать она ложилась в самых мрачных предчувствиях, так что даже испытала подобие радости, когда муж все-таки появился. Он долго гремел чем-то на кухне, потом вломился в спальню и начал раздеваться. Почти ни на что не надеясь, Антонелла намекнула, что хотела бы остаться здесь, и одна. И о чудо! Богиня услышала ее молитвы или просто решила, что разочарований девушке на сегодня достаточно. И муж ушел спать в гостиную. Пожалуй, он не столь безнадежен.

Как ни странно, спала Антонелла спокойно, хотя была уверена, что будет вздрагивать от каждого шороха. Но нет, выспалась она прекрасно и даже успела одеться к тому времени, когда во входную дверь настойчиво затарабанили.

Первой мыслью, которая пришла ей в голову, было: «О нет! Сейчас его вызовут на работу, он опять исчезнет, а я здесь застряну!» Она рванула открывать, чтобы сразу заявить, что никто никуда не пойдет, пока они не дойдут до Храма и не разведутся, и сразу столкнулась с мужем. На удивление выглядел он прилично: ни опухшей физиономии, ни заплывших глаз, и даже щетина на подбородке, по которой он провел рукой перед тем, как открыть дверь, уже не казалась столь ужасной. Рубашку он и не подумал накинуть, даже ради приличия. Но Нелле почему-то совсем не захотелось его в этом упрекнуть.

Дверь распахнулась, и муж мрачно спросил:

— А еще раньше прийти нельзя было?

— Федерико, — улыбка Паолы была фальшивой донельзя, Антонеллу аж перекосило, — ты так жесток. Вы оба поступаете с нами жестоко. И с этим нужно срочно что-то делать, пока не стало слишком поздно.

Дверь немного качнулась, и Нелла с удивлением увидела Кристиано. Кристиано с мученическим выражением на лице, казавшимся не менее фальшивым, чем улыбка его спутницы.

— Нелла, дорогая, — выдохнул он. — Я не хотел верить, но это оказалось правдой. Как? Как ты могла так со мной поступить?

Он театрально схватился за голову. Антонелле внезапно стало стыдно. И за него, и за себя. За то, что влюбилась в этого придурка, не заслуживающего даже уважения. Она опустила глаза вниз и внезапно увидела двух филларов. Кому они принадлежали, было сразу понятно: магическая связь у обоих с Паолой была очень яркой и сильной. Ранее Антонелле доводилось видеть нескольких филларов, и все они казались весьма милыми. Эти же, с наглыми и жуликоватыми рожами, совсем как у хозяйки, казались полноценными членами заявившейся поутру компании.