— Ваш отец — гражданин России.

— Мой отец умер.

— Тогда как получилось, что две недели назад он приезжал в «Дисней уорлд», где и встречался с вами?

— Что? — Фицхью приподнялся со стула.

Симмонс даже бровью не повела в его сторону.

— Отвечайте, Мило. Пусть ваша жена и не захотела уехать с вами, она человек, как и все мы. Вы представили Тину Евгению Примакову, однако не сказали, кем он приходится вам. А два дня назад мы летали к вашему деду по материнской линии. Уильям Перкинс. Помните такого?

Мило беззвучно открыл рот — воздух не шел в легкие. В ушах загудело. Как она узнала? От кого? Положись на меня, велел ему отец, но это… это не могло быть частью плана. Он повернулся к Фицхью.

— Мне нечего об этом сказать. Я предан родине и Компании. Не слушайте ее.

— Отвечайте, Мило, — повысила голос Симмонс.

— Нет.

— Мило, думаю… — начал Фицхью.

— Нет! — крикнул он и попытался вскочить. Лязгнули цепи. — Нет! Убирайтесь! Разговор окончен.

На шум прибежали охранники. Двое схватили Мило за плечи, третий сбил с ног и уложил на пол.

— Увести? — спросил один из них у Фицхью.

— Нет, — Симмонс поднялась со стула. — Оставьте его здесь. Теренс, пройдемте со мной.

Они вышли. Мило притих. Эмоциональная вспышка никем не планировалась — прорвало по-настоящему. Естественная нервная реакция человека, чей самый большой секрет раскололи, как орех. Теперь они знают. И не только они, но и Тина.

Он опустил голову на стол. Тина. Теперь она знает, кто ее муж. Лжец.

А разве это важно? Больше всего он хотел вернуться домой, но и там его больше никто не ждет.

Сам того не замечая, Мило начал напевать:

Он заставил себя замолчать раньше, чем сломался совсем.

Из-за закрытой двери доносились неразборчивые крики Фицхью, потом — удаляющиеся шаги. Симмонс вернулась одна, с тем же конвертом под мышкой, но уже не пунцовая, а бледная.

— Мне нужно, чтобы здесь выключили камеры и микрофоны, — распорядилась она. — Все. Понятно? Когда сделаете, постучите три раза в дверь, но не входите. О'кей?

Охранники кивнули, посмотрели на арестованного и вышли.

Симмонс села напротив Мило и положила конверт на стол. Оба молчали и ждали. Мило поерзал, усаживаясь поудобнее, цепи чуть слышно звякнули. Что происходит? Он уже решил, что гадать больше не будет. Когда в дверь наконец постучали, Симмонс позволила себе мягкую, доброжелательную улыбку. Потом подалась вперед, сокращая психологическую дистанцию — технику допроса она усвоила неплохо, — и заговорила тоном, напомнившим ему их первую встречу в Блэкдейле.

— Узнаете этих людей?

Она вытряхнула из конверта и разложила перед ним на столе три фотографии.

Китайский ресторан. Двое мужчин обмениваются рукопожатием. Мило понял — и стиснул зубы.

«Ты поймешь. Поймешь, когда придет время третьей лжи».

— Освещение не очень хорошее, — прохрипел он.

Симмонс помолчала, чуть склонив голову набок и словно рассматривая это заявление на соответствие действительности, и решила — не соответствует.

— По-моему, вот этот похож на Теренса Фицхью.

Мило кивнул.

— А второй, его друг, разве его лицо вам не знакомо?

Мило сделал вид, что присматривается. Покачал головой.

— Трудно сказать. Вроде бы не знаю.

— Это Роман Угримов. Не могу поверить, что вы забыли, как он выглядит.