— Почему ты считаешь, что теперь он смягчится?

— Потому что, мой юный друг, англичане сожгли Вашингтон и отобрали Пенсаколу у испанцев, а сейчас угрожают Мобил-Бей. Мало того, их полковник Николе призвал всех тех, кто недоволен американским правлением, таких, как креолы и кентуккийцы, поддерживать Британию. Генерал Джэксон обратился к президенту Монро, прося подкреплений и боеприпасов, но с того момента, как сгорел Вашингтон, это стало невозможным.

Он удовлетворенно погладил подбородок. На губах мелькнула лукавая улыбка.

— В ответ Джэксон потребовал от всех жителей Луизианы бороться с британскими интервентами. Кто же мы, как не жители Луизианы, закаленные в боях и привыкшие обращаться с оружием? Ты присоединишься к нам?

— Да, — немного подумав, кивнул Кит, — но у меня есть собственные соображения относительно службы родной стране. Теперь, когда все, что у меня было, пошло прахом, мне нечего терять. Скажи, Дэниел Кларк по-прежнему держит компанию по перевозке грузов на пересечении Эспланады и Байю-роуд?

— Кларк… Кажется, да, друг мой. У нас с ним весьма выгодное соглашение. Куда легче сплавлять товары по Байю-Соваж, особенно когда катера таможенников наступают на пятки. Что же ты собираешься делать?

— Стать богатым торговцем из Виргинии, — пояснил Кит. — Никто в городе меня не узнает, и я постараюсь быть поосторожнее, хотя бы ради Ами.

Лафит громогласно расхохотался, чем и привлек внимание Доминика Ю, немедленно прибежавшего, чтобы узнать, в чем дело. Лафит с широкой улыбкой хлопнул Кита по плечу.

— Доминик, старина, теперь у нас будет свой шпион в окружении Клейборна, так что мы в два счета научимся держать нос по ветру. На такое мы не надеялись!

Кит горько усмехнулся. Сейчас ему нужен не Клейборн, а Холт Брекстон, так нагло похитивший Ами у него из-под носа. Он видел сестру в объятиях Брекстона, на песке, под солнцем, где каждый прохожий мог на них наткнуться. С того момента ярость и ревность пожирали его.

Он найдет Ами, вернет, а потом… потом разделается с Брекстоном.

Глава 24

Днем «Масперос» был всего лишь кофейней, но по ночам превращался в кабачок и любимое место тех, кто проводил время за игорными столами. Главный вход двухэтажного деревянного здания был с рю Шартр. На крыльце Деверелла приветствовал чернокожий слуга.

— Добрый вечер, месье. Вы пришли играть?

Обмен заранее условленными фразами…

Холт сунул в ладонь швейцара золотую монету.

— Только если ставки высоки.

— Вы найдете партнера в дальнем углу, месье.

Гам и хохот ударили по ушам, но Холт настойчиво пробирался в укромное местечко, где в густой тени не было видно лиц. Табачный дым, лежащий синими слоями, разъедал глаза, но присутствующие не выпускали изо ртов сигар и трубок.

Знакомый голос на минуту перекрыл громкую музыку и оживленные разговоры.

— Вижу, вы не слишком торопились.

Со скрежетом отодвинув стул, Холт уселся поудобнее и вытянул ноги.

— К сожалению, меня задержали.

— Очередная женщина, полагаю. Вы не слишком изменились с нашей последней встречи.

— Как, впрочем, и вы, — спокойно ответил Холт, встретив ленивый взгляд зеленовато-карих глаз. Стэнфилл, как всегда, ответил циничной усмешкой:

— Должен взять обратно последнее замечание. Теперь вы ничем не напоминаете англичанина. Любой креол примет вас за своего.

— Да, я, как оказалось, прекрасно здесь обжился, — кивнул Холт, терпеливо выжидая, пока Стэнфилл соизволит перейти к делу.