— Ничего. — Мария вздохнула, на этот раз печально. — Не исключено, что он — либерал, хотя я не спрашивала. Принимать джентльмена ночью — уже кошмар, еще и либерала…

— Да ты не о том, — прервала ее Джоан. — Что ты знаешь о нем? Он высокий?

Мария нахмурилась, глядя в потолок и припоминая тень, стоявшую у ее окна.

— На полфута выше меня, я думаю. Может, немного больше.

— Какие у него волосы? — поинтересовалась Джоан, записывая слова Марии.

— Да?

— Мария! Ну, приди же в себя! Мария засмеялась и покачала головой.

— Ничего, кроме того, что у него есть волосы, я тебе сказать не могу. Не слишком длинные, но и не слишком короткие. Рискну предположить, что они темного цвета, но уверенности у меня нет. Возможно, вьются.

Джоан фыркнула, но все аккуратно записала.

— Полагаю, о лице ты ничего не скажешь.

— У него очень красивый профиль, — мечтательно заметила Мария. — Он должен быть очень сильным и проворным, чтобы взобраться по плетям старого плюща. Это на высоте примерно тридцати футов от земли…

— Стоп! Мне уже хочется посадить плющ за окном. Пусть даже к тому времени, когда он вырастет достаточно высоким, Чтобы забраться по нему в окно, я стану старушкой. — Джоан задумалась на секунду. — Итак, это молодой человек. Но не слишком. Сильный. Высокий. Остроумный. Привлекательный. У него вьются волосы. Ну почему я не могу познакомиться с таким?

— Познакомишься. А сейчас ты должна помочь мне найти моего незнакомца.

Джоан вздохнула и покачала головой.

— Но ты ничего существенного не знаешь о нем. Только его голос.

— Вот по голосу мы и найдем его. — Мария села на кровати. — Мы просто станем разговаривать с каждым мужчиной в Лондоне.

— Это займет целую вечность. — На хорошеньком лице Джоан застыло сомнение.

Мария задумалась на мгновение. Такой вариант ее не устраивал. Ей хотелось немедленно приступить к поискам таинственного незнакомца.

— Парк. Мы отправимся в парк. Туда все ходят гулять, поэтому будет вполне естественно приветствовать проходящих мимо джентльменов.

— Ты могла бы просто заставить его самого все рассказать. Это было бы гораздо быстрее.

Мария закусила губу. Ей не хотелось делиться с Джоан своими смутными подозрениями, что Гарри не совсем… обычный человек. Она не могла найти другого объяснения тому, почему он не называет своего имени, не приходит днем, как все, и даже не позволяет ей увидеть свое лицо. Она даже не знала, хочет ли; чтобы мужчина рассказывал ей о себе; он был тайной, волнующей и, безусловно, романтической.

— Не думаю, что это возможно. Я даже не знаю, придет ли он опять.

— Конечно! Как он может не прийти?

Мария надеялась, что слова Джоан окажутся правдой, но Гарри пока не обнаруживал стремления раскрыть себя.

— Я просила его… Но единственное, что он сказал, — «возможно». Короче, полная неопределенность.

— Если он не вернется, — Джоан повела плечами, — это значит, что у него нет серьезных намерений. И вопрос решится сам собой.

Но только ей такое решение вопроса удовольствия не доставит. Если он никогда не вернется, это будет не просто очень неприятно. Это окажется настолько печально, что Марии даже думать об этом не хотелось.

Джоан, похоже, поняла это и больше ничего не стала говорить на эту тему.

— Как думаешь, сколько нам придется гулять по парку, пока мы не встретим его?

— Сколько понадобится.