Санти глубоко вздохнул и сжал ей руку.

— Я никогда не позволяю детям приходить сюда.

— Я знаю. Твой сын рассказал мне.

— Как глупо, на самом деле. Я не хотел, чтобы мои дети жили в мире фантазий. Загадывали желания, как мы.

Она в ответ тоже сжала его руку.

— Я знаю, но для меня это дерево всегда значило очень много. Это наше маленькое королевство. Для меня омбу всегда будет ассоциироваться с детством, безоблачным и светлым. Оно во всех моих воспоминаниях. И потом, мое главное желание оно все же исполнило.

Он рассмеялся. Его печаль развеялась сама собой.

— Наверное, я вел себя глупо.

— Думаю, не будет никакого вреда разрешать детям приходить сюда. Помнишь, как мы карабкались на его ветки?

— Ну, тогда ты была еще довольно спортивной девушкой!

— Тогда?! Да я за несколько песо залезу на самую верхушку.

Они начали подниматься наверх вместе. Когда они нащупали, наконец, под ногами толстую ветку и встали на нее, перед ними открылся божественный пейзаж: солнце, в очередной раз побеждая ночь, собиралось взойти, окрасив кромку горизонта в золотисто-розовый цвет.

Глава 41

Суббота, 8 ноября 1997

София проснулась около полудня от пения птиц, и у нее возникло какое-то странное ощущение, словно последние двадцать три года жизни прошли во сне. Комнату наполняли запахи пампы и эвкалиптовых деревьев. Она пыталась продлить очарование момента. Перенесясь в детство, она почувствовала небывалую легкость во всем теле. София так боялась встретиться с прошлым, так противилась ностальгии, которая могла разбить ей сердце! Но оказалось, что страхи ее были напрасны. Она лежала, как завороженная. Перед ней словно переворачивались страницы ее жизни, но так быстро, что она не успевала, как следует задержаться хотя бы на одной из них. Ей не хотелось вставать с постели. Она так долго отгоняла воспоминания, что теперь, когда у нее появилась возможность пережить детство и юность заново, она с радостью это делала. Сердце Софии просило повернуть время вспять, когда она юной девчонкой вскакивала с постели и мчалась на встречу со своим наставником по игре в поло, Жозе.

Когда она все же заставила себя открыть глаза, то увидела чемодан. Но тут же она ощутила на своей коже запах Санти, а на губах следы его поцелуев и прикоснулась к своему лицу, вдыхая этот знакомый пряный запах снова и снова, как драгоценную эссенцию. Она вернулась. И Санти любил ее, как прежде. Но Мария умирает, и эта мысль вдруг вернула ее к жестокой реальности.

Время завтрака миновало, и Софии даже не пришло в голову, что отец может ждать ее на террасе. Об этом позже сказала ей Соледад. Все помыслы Софии были только о Санти. Она скучала по отцу, хотела его видеть, но, быстро преодолев сомнения, направилась в сторону дома Чикиты. Она прошла мимо Анны, которая сидела, спрятав лицо под широкими полями шляпы, и читала журнал. «Как мало меняются привычки», — подумала София, и в этот момент Анна подняла глаза и улыбнулась дочери. Она ответила ей улыбкой, хотя и немного натянутой. Ее мать знала, куда она направляется, поэтому не было нужды объяснять ей.

Еще не войдя в дом, София услышала звуки вальса Штрауса. Музыка наполнила ее сердце радостью. Мария сидела на террасе. Ее ноги были укутаны одеялом, а голова прикрыта шляпой с цветком. София заметила, что на щеках кузины появился румянец, а глаза наконец-то заблестели, как в былые времена. София протянула ей руку.

— София, — нежно улыбнулась ей Мария.

— Ты выглядишь намного лучше, — заметила София.

— И чувствую себя тоже лучше.

Гладя на ее худенькое лицо, Софии хотелось верить, что она пошла на поправку.