— Ну как, так лучше? — вернулся мой похититель.

Ну, если это полотенчико, обернутое вокруг бедер, можно назвать одеждой, то да, значительно лучше. Во всяком случае, я могу переключить свое внимание на другие части его тела, и, в первую очередь, на бесстыжие карие глаза.

— Сколько вы за меня потребовали у отца? — задала вопрос в лоб.

— Прости, о чем ты? — переспросил мужчина, обаятельно так улыбаясь.

— О выкупе. Ты же со свое подругой Нике для этого меня похитил? — улыбочками Веронику Соломатину не купишь. К таким вот невинным лыбам у нее с недавних пор стойкий иммунитет.

— Мы? Тебя? Похитили? — с каждым словом изумление в его голосе нарастало и звучало так искренне, что я начала сомневаться в своих подозрениях. А потом он добил меня следующей фразой: — Ты же сама согласилась! И отец твой, между прочим, тоже…

— Я? — теперь пришла моя очередь удивляться. — На что я согласилась?

— Учиться в нашей Академии…

Постойте, что-то такое припоминаю… Богини… Олимп… Божественная Академия… Меня что, продолжают разыгрывать?

— Может, хватит, а? — проговорила устало. — Шутка не удалась. И мне пора домой… Кстати, где моя одежда?

Я еще с первых минут обнаружила, что на мне только нижнее белье, и теперь сидела, натянув одеяло до подбородка.

Мужчина кивком показал на стул без спинки, что находился за изголовьем кровати. Там-то и лежала аккуратная стопочка из моих джинсов и топика.

— Только ты все равно никуда не сможешь уйти, — со вздохом добавил он. — Обратный проход в человеческий мир уже закрыт…

— Господи, да как же вы мне уже надоели со своими шутками! — взвилась я и, соскочив с кровати, принялась натягивать на себя джинсы.

Ну и пусть смотрит! И на ляжки мои, и трусы с котенком на внушительной попе… Пускай! Мне плевать уже! А если в этом окажется замешан еще и мой папа, то завтра точно улечу в Москву! И пропади эта Греция пропадом…

— Ника… Посмотри, — мужские руки мягко легли мне на плечи, заставляя развернуться к окну. — Что ты видишь?..

— Гору… — от открывшегося обзора у меня почему-то сперло дыхание и слова давались с трудом.

Передо мной действительно была гора, вершина которой терялась где-то в облаках, а склоны покрывала необычайно яркая зелень.

— А внизу? — вкрадчиво спросил незнакомец.

Я опустила глаза и робко прошептала:

— Туман?..

Хотя я никогда в жизни не видела такого плотного, похожего на сахарную вату, тумана. Если бы не была уверена, что нахожусь на земле, то сказала, что это облака. Словно смотришь в иллюминатор самолета. Или это и есть… Облака?..

— Как мы оказались на такой высоте? — я скинула с плеч чужие руки и развернулась к мужчине лицом. — Как вы меня сюда затащили? Почему я нормально себя чувствую, хотя воздух должен быть разрежен?..

Тот застонал, закатывая свои прекрасные темные очи:

— Ну что за глупая человеческая женщина! Тут уже и ребенок бы понял, что мы на Олимпе! Божественном Олимпе! А она про какой-то разреженный воздух!

Из всего это крика души меня почему-то больше всего покоробило обращение «глупая человеческая женщина».

— А ты что ли нечеловеческий умный мужчина? — съязвила я.